Война мага. Том 2. Миттельшпиль - стр. 12

Что Сущность не добилась своих целей в Чёрной башне (некромант так и не поддался соблазну испепелить всех до единого атакующих) и теперь ищет иные подходы. Конечно, приятно чувствовать себя полным и абсолютным исключением – якобы, кроме меня, никто иной не годится в Разрушители, – но случившееся под стенами всё той же Чёрной башни, как ни крути, заставляло в этом усомниться.

Нет, прочь, прочь неуверенность и колебания! Под крыльями мчится назад ночная пустыня, кажущиеся бесконечными песчаные барханы, причудливо изогнувшиеся волны не знающего воды моря, презрительно насмехающиеся над океанскими собратьями, живущими считаные мгновения и лишь бессильно разбивающимися о скалы. Таков Салладор, подумалось вдруг некроманту, в каком‑то смысле лишь имитация, изображение жизни. Туго натянутый нерв страны, устремившейся к не ведомой никому цели, на пути к которой вот сейчас потребовалось разупокаивать и без того как‑то очень уж странно мёртвого Эвенгара.

Сфайрат считал его третьей ипостасью Разрушителя. Аргументы дракона, надо признать, выглядели очень весомо. Во всяком случае, Сфайрат верил в это. Или заставил поверить Фесса. Хранитель Кристалла, бесспорно, опять сказал не всё, по извечной привычке своего надменного племени, но и сказанного оказалось достаточно. Непосредственная опасность друзьям‑гномам от неупокоенных сейчас не грозила. И не было смысла оставаться в подземельях Пика Судеб, тем самым только навлекая новые неприятности на его обитателей.

Конечно, имелся в запасе безумный вариант – устремиться на запад, прямо к надвигавшейся с заката стене непроницаемой тьмы, за которой крылось полное и всеобщее преображение, и каким оно станет, это преображение, – не смогли бы ответить даже лучшие мудрецы Долины. Во всяком случае, так думалось тогда Фессу.

Да, в легендах это выглядело бы красиво и даже героически. Быть может, много лет спустя художники (буде таковые ещё сподобились бы существовать в этом мире) наверняка изобразили бы это – крошечная слепящая искра жемчужного дракона, несущаяся навстречу надвигающейся сплошной стене клубящегося мрака, выбрасывающего навстречу призрачно‑дымные щупальца. И кровавое солнце должно клониться к затянутому тьмой горизонту, словно в испуге; а внизу – яриться поглощаемое Сущностью свободное море – вечно бушующая стихия, – не признающее ничью власть.

Фесс помотал головой, отгоняя некстати нахлынувшее наваждение. Рысь мало‑помалу ускоряла полёт, барханы внизу сливались в сплошное неразличимое мелькание.

…Утро они встретили, опустившись на ещё не успевший нагреться песок. Здесь властвовало одно только солнце. А на фоне дрожащего марева над барханами поднимались знакомые уже вершины полуразрушенных ступенчатых пирамид.