Война, которая закончит все войны - стр. 27
Федерат шел первым, отец и Палов едва поспевали за ним, совещались на ходу. Перебрались через болотину мимо сломанного трухлявого моста, выехали на взгорок и оказались у деревни. На дороге стояли машины, павловская охрана ходила рядом, местные опасливо стояли в сторонке, не решаясь подойти ближе. Трактористу заплатили втрое против того, что он запросил, поклявшись молчать о сегодняшнем дне даже на Страшном суде, расселись по машинам. Отец направился к бордовому «крузаку», Федерат бросил автомат на пассажирское сиденье и сел за руль, отец открыл заднюю дверцу.
– Погоди! – крикнул Егор, и рванул к отцу. – Погоди, я с тобой!..
На него обернулись, смотрели кто серьезно, кто с недоумением, но никто даже не улыбнулся. Стало очень тихо, отец обернулся и шагнул навстречу Егору. Обнял его, притянул к себе, и у Егора вдруг перехватило дыхание, как в детстве.
– Домой езжай, уроки делай, – услышал он точно сквозь туман. – Павлов тебя отвезет. Матери скажи, что я скоро приеду. Все, иди, иди, не дури. Нормально все будет.
А приехал уже за полночь, быстро переговорил в коридоре с женой, вошел в комнату Егора, сел рядом на кровать.
– Ты был прав, это не он.
Егор сел, натянул одеяло до подбородка. И злорадно улыбнулся в темноту – отец выглядел обескураженным донельзя, таким Егор его еще ни разу не видел.
– А кто тогда? – спросил он, а отец, помолчав, отозвался:
– А черт его знает, но точно это не Орехов, надо искать среди своих.
Егор плюхнулся на кровать, прикрыл глаза. Вот и все, он не ошибся, надо завтра же сказать Владу, что все нормально. Он наверняка уже все знает, и странно, что до сих пор не позвонил. Хотя вряд ли смог бы это сделать – у них дома тоже, поди, дым коромыслом. Ладно, завтра в школе поговорим.
– А ты пока дома посидишь, – распорядился отец, – денька два-три, пока все не уляжется. Заодно билеты подзубришь, у тебя экзамены через две недели. Все, спи.
И вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Пара дней растянулась почти в неделю, и Егор малость озверел от одиночества и постоянной зубрежки. Да еще и городской телефон отец отключил, а мобильный держал при себе, так что Егор извелся от неизвестности. И в первый же день опоздал – Павлов приехал на четверть часа позже, чем договорились, да еще долго шептался о чем-то с отцом, закрывшись в кухне. Потом, когда гнал по городу, распоряжался:
– После уроков никуда не выходи, дождись меня, или я за тобой ребят своих пришлю. Но раньше двух точно не получится.
– Я сам дойду, – сказал Егор, но Павлов глянул так, что желание спорить с помощником отца враз отпало.