Война кланов. Охотник 2 - стр. 25
– Теть Маш, очнись! Тетя Маша! – я смахиваю снег с морщинистого лица и осторожно похлопываю по щекам.
Прыгающий пес истошно лает по другую сторону забора, но под моим взглядом тут же стихает и понуро убирается в конуру, недовольно урча на ходу.
Утопаю почти по пояс в наметённых сугробах, но иду к дому, неся потерявшую сознание тетю. Кое-как открываю заиндевелую дверь, и пары холода врываются в протопленное помещение.
Кладу на кровать легкую тетю. На лоскутном одеяле медленно тает смахнутый снежок. Черты тетиного лица слегка заострились, но пульс прощупывается. Шлепаю по щекам, и голова безвольно мотается, как у мертвого оборотня, которого я тащил к оврагу. Ужас от происходящего расширяется внутри, на глазах выступает горячая влага.
Я мечусь по тёмной комнате, в комоде нет никаких лекарств, лишь аккуратно сложенное белье. Ни нашатыря, ни вьетнамской «Звездочки», нет даже обыкновенного анальгина. Необходимо бежать за врачом, даже раскрывая себя, выходя из партизанства – жизнь тети важнее.
Устремляюсь на выход.
В дверях комнаты по уху шлепает подушка. Под ноги предательски ныряет невысокий порожек, и я вылетаю в прихожую. Когда же возвращаюсь, то меня встречает довольная улыбка жестокой родственницы. Она лежит на боку, под щекой удобно примостилась правая рука.
– Сразу видно, что не читал книгу по растениям. Иначе плюнул бы вон на тот кустик, в углу прихожей, да и растер под носом, а ты заметался, запаниковал. Эх, Саша, всегда сохраняй голову холодной, иначе таких дел можно наворотить сгоряча, – тетя садится на кровати.
– Тетя Маша, дать бы тебе по загривку за такие шутки, но пока не справлюсь. Могла же просто на словах объяснить, – я укоризненно качаю головой.
Так недолго и «Кондратия» схватить.
– На словах ты вскоре забудешь, а под нервным потрясением навсегда запомнишь, что при обмороках помогает перечная мята. Да и вообще городские жители забыли, что ходят по лекарствам – сразу бегут к докторам и в аптеки. Тратят немалые деньги, а чтобы их заработать лишают себя времени и сил. Круговорот рабства. Нет бы, выбраться на природу, собрать в свое время нужные растения. Травят себя химией, вместо того чтобы набираться сил от матушки-природы. Вот ты помнишь, как лечился от вывиха ноги? – тетя срывает со стены стебелек, плюет на ладошку и растирает в кашицу.
Подсовывает мне под нос – резкий запах мятной жвачки заставляет отшатнуться.
– Конечно, помню! Заставила помочиться на тряпочку, да привязала на ночь. А утром всю опухоль как рукой сняло. Я потом подобную помощь одной девочке в садике оказал, – я потираю нос, выгоняя остатки едкого аромата.