Война Бешеного - стр. 39
Об этом невысоком, крепко сложенном молчаливом брюнете вообще мало кто чего знал. Не много информации о нем было и в досье Интерпола, которое хранилось в центральном бюро в Париже. Всего несколько архивных фотографий и несколько страниц с перечислением инкриминируемых ему убийств. А биография киллера заслуживала того, чтобы о ней знать, она могла бы послужить основой не одного приключенческого романа…
Милан Христич родился в столице Словении Любляне тридцать два года назад. Учился, занимался современным пятиборьем (фехтование, стрельба, кросс, плавание и конный спорт); родители его были вполне обеспеченными людьми, что позволяло Милану вести веселую, ничем не обремененную жизнь молодого человека.
Русский язык, кстати, он знал с детских лет – мать Милана преподавала его на филологическом факультете местного университета и считала, что сыну знание этого языка если и не слишком поможет в жизни, то, во всяком случае, не помешает.
Знание русского ему действительно пригодилось, когда Милан еще в юношеском возрасте достиг вполне ощутимых спортивных высот и несколько раз побывал в России на соревнованиях и спортивных сборах. Он вполне мог бы стать чемпионом своей страны, ездить на мировые чемпионаты и Олимпиады, но…
С приходом в Югославию гражданской войны его жизнь круто изменилась. Отец Милана, серб по национальности, волей судьбы вовлеченный в большую политику, погиб от рук наемного убийцы. Вместе с мужем под автоматную очередь киллера попала и его жена, находившаяся с ним в момент покушения в автомобиле. Милан остался сиротой. Любящий сын стал мстить убийцам своих родителей.
Он пошел добровольцем в армию и благодаря своим навыкам, полученным в результате многолетних спортивных занятий, быстро достиг командных высот. Через пару лет он уже занимал пост командира спецподразделения сербской гвардии, занимавшегося диверсионными операциями. Блестящая физическая подготовка и умение стрелять из всех положений и любого типа оружия, немалый боевой опыт много раз спасали его.
Смерть и разрушения, ставшие для него повседневностью, настолько ожесточили сердце Милана, что он навсегда потерял тот юношеский романтизм, который всегда был ему присущ. Теперь все знавшие его люди звали его только по кличке Калигула. Эту кличку осиротевший Милан получил за то бесстрастное чувство презрения к человеческой жизни, с которым убивал свою очередную жертву.
Война в Боснии закончилась. Международный суд в Гааге выискивал военных преступников, независимо от того, на чьей стороне они сражались, – и Калигула фигурировал в списках суда одним из главных преступников: его подразделение несколько раз участвовало в расстрелах не только взятых в плен боевиков, но и мирных жителей, не желавших покидать свой родной кров.