Вот идет Мессия!.. - стр. 23
Потому что здесь они сумели мимикрировать. Израильская разновидность коммунизма сумела осуществить мутацию единственно правильным путем – отказ от прямого насилия, выборы, якобы многопартийность. Затеянный ими „мирный процесс“ не имеет ничего общего с миром, его цель – уничтожить политических противников Партии Труда, снести поселения, превратить десятки тысяч граждан в новых люмпенов, скомпрометировать их, вывести за пределы национального консенсуса. Так удерживают власть в своих мозолистых руках биржевики от коммунизма».
– Во дает Себастьян Закс! – воскликнул явно довольный собой Витя и азартно поскреб в серо-седой бороде.
После статьи Кугеля, как всегда, обедали. Витя побежал на угол за шуармой, а Зяма пока вымыла и нарезала помидоры и огурцы и поставила тарелки. Это был их любимый час, на это время они даже дверь запирали. Обжора Витя приговаривал, поворачивая ключ в замке:
– Явится еще, не приведи Бог, Машиах – куска проглотить не даст…
Они уселись за письменный стол друг напротив друга, высыпали из кульков на тарелки кусочки жареной индюшатины, и Витя вдруг, как фокусник, достал и открыл банку пива.
– Ух ты! – обрадовалась Зяма. Она любила пиво.
– Гуляй, рванина, – сказал Витя. – Тетке пенсия пришла…
Первые дни она брезговала этим, вечно лохматым, хамоватым толстяком с крошками в бороде. К тому же Витя оказался не только ярым безбожником, но и страшным богохульником. Зяма же – так сложились обстоятельства – разделяла молочное и мясное.
Когда – месяца через два – она поняла, что, пожалуй, может с ним работать и, пожалуй, привыкнет к нему, она принесла из дома кое-какую посуду и сказала:
– Вот этот нож, с белой рукояткой, будет у нас молочным. Вот этот, с красной – мясным.
– Зяма, а не пошла бы ты! – от души удивился Витя.
Но она, подняв над головой оба ножа, повторила терпеливо и ровно, как учат умственно отсталых детей различать цвета на картинках:
– Белый – молочный, красный – мясной.
…Зяма двумя пальцами придвинула к себе свежий номер «Интриги», прихваченный Витей на углу: там всегда печаталось продолжение очередного эротического романа Князя Серебряного…
– Слушай, его абсолютно не правят, – пробормотала она, пробегая глазами по строчкам, – «…огромная белая грудь вывалилась из ее прозрачного пеньюара, – прочитала она брезгливым тоном, – я в жизни не видал такой груди!..»
– Он не видал, – продолжала она, раздражаясь, – в Дахау он такой груди не видал. В Дахау у женщин грудь сходила на нет… Интересно, а как относится к его художествам Ципи?
Жена Кугеля Ципи была женщиной строгой и тихой, хранительницей семейного очага.