Вот идет человек - стр. 5
Сейчас на одной из кроватей корчилась от боли маленькая сильная женщина: у нее должен был родиться девятый по счету ребенка. Ее муж, высокий, широкоплечий, с добрыми карими глазами и длинной темной бородой, стоял в соседней комнате за прилавком. В комнате шагу было некуда ступить, столько туда набилось людей. Все пили горячий чай с сахаром «в прикуску» – с треском откусывали от кусочков сахара, а потом громко и задумчиво прихлебывали горячий чай, курили свои трубки, время от времени сплевывали на пол и неторопливо, с интересом говорили о политике и урожае, о ценах и Библии. Новые люди приходили и уходили, покупали свечку или селедку, керосин или крендель, спички или мед, соль или подкову, хлыст или слабительное, платили кто свежими куриными яйцами, кто зерном, кто льняным маслом, кто мукой, или записывали долг до следующего теленка или до нового урожая. Они немного торговались, потому что ходили ко всем трем лавочникам, и с тем, кто давал за их продукты больше других, и заключали сделку.
Из соседней комнаты вдруг раздался громкий стон. Пожилые крестьяне переглянулись, ничего не говоря, один подмигнул, другие хитро улыбались. Они понимали, что в семье Арона вот-вот произойдет пополнение. Один за другим они вставали и подходили к Арону пожелать спокойной ночи, и в этом пожелании слышалось уже поздравление, но отчасти и соболезнование. Ведь новый член семьи – это всегда не только еще один помощник, но и еще один едок. Остались только три молодых парня – «парубка». Они задавали еврею пустые вопросы, шутили, наслаждаясь смущением мужа и стонами жены, и совершенно не собирались уходить. В дом пришла старуха, которая была повитухой, ведьмой, знахаркой и гадалкой одновременно. В деревне она делала все: принимала роды, предсказывала девушкам, за кого те выйдут замуж, давала женщинам лекарство от бесплодия и готовила старикам зелья от всех болезней. Результаты ее труда не всегда были хороши, но она умела колдовать и могла проклясть недовольных, от нее всегда пахло водкой, ее уважали и боялись. Войдя в дом, она щелкнула пальцами, что означало: стакан водки, – потому что она даже рта не открывала, не выпив свой стакан. И только после этого поздоровалась: «Добрый вечер».
Старуха осмотрелась и сказала парням, чтобы они уходили. Но парни продолжали сидеть, доставали табак из своих широких кожаных поясов и крутили папироски, не обращая на старуху никакого внимания. Она развела огонь, поставила на печку котел с водой, трижды поплевала на оба порога, встала руки в боки и снова сказала парням, чтобы те убирались. Они только рассмеялись, достали пастушьи свирели и как ни в чем не бывало стали насвистывать какую-то песенку. Старуха начала рисовать в воздухе какие-то знаки, грозить и проклинать. Потом она трижды перекрестила комнату и закричала: «Скорее, скорее, славные детки, славные хлопцы, бедные жалкие мальчишки, скорее бегите отсюда, иначе на всю жизнь так и останетесь сидеть, застывшие и неподвижные, как коровья лепешка зимой!» Из соседней комнаты донесся стон: новый человек собирался вступить в этот мир. Парни смеялись и говорили, что проклятия ведьмы уже исполнились, они уже застыли и окаменели и не могут двинуться с места.