Вот и я, Люба! - стр. 12
Пока говорю, все время наблюдаю за реакциями Любаши. Все, что она думает, отражается на её лице. И это мне тоже нравится. Она, вообще, очень настоящая.
- Люба, все эти слова, как и правила дорожного движения, написаны не просто так, а на основании чьего-то жизненного опыта. Поверь мне, чаще всего не самого удачного. Этими заповедями нас предостерегают от совершения того, что может принести боль нам самим или другим людям. То, чем мы с тобой не так давно занимались, и что ты обозначила, как падёж в пучину разврата, называется любовью.
Делаю паузу, глаза Любы становятся ещё больше. Ее зелёная радужка начинает приобретать более яркий и насыщенный оттенок. Зависаю, любуясь переходом светло-зеленых градиентов в ярко-изумрудный. Зрелище чертовски красивое, просто завораживающее. Отмираю и продолжаю говорить.
- Милая моя, это прекрасное действие созвучно с твоим именем Любовь! Так вот, Любушка, ты - шикарна и великолепна, как сама любовь, которой мы с тобой занимались. И ничего постыдного в этом нет. Так как нет и никакого падежа в пучину разврата. Судя по твоим словам, ты - разведена или находишься в стадии развода. Я тоже не обременен узами Гименея. Если поняла, то просто моргни. Отлично! - заканчивая свою пламенную речугу, мягко и нежно целую Любу в её красивые полные губы.
- А зачем Вы мне все время руки держите? В прошлый раз Вы, Степан, мне их ещё и связали, - краснея и хлопая глазами, произносит моя Даная.
- Прошу прощения за деспотизьм, Любушка. Мера эта сугубо вынужденная и профилактическая, чтобы ты, не дай Бог, себе повреждения и увечья не нанесла. Ты так бурно на все реагируешь и все время норовишь совершить падёж на пол, что приходится прибегать к такими превентивным мерам. Я сейчас руки твои отпущу, только ты пообещай, не совершать резких движений. Хорошо?
Отпускаю руки её. Опираюсь на свои и внимательно всматриваюсь в женское лицо, пытаясь заранее предугадать её действия. Люба лежит спокойно, о чем-то думая и что-то прикидывая. Она тоже напряжённо смотрит на меня. Её активную мыслительную деятельность выдают глаза, а еще губы, которые она постоянно прикусывает.
Я ожидаю от неё вопроса про моё сексуальное нападение на неё. Дескать, зачем Вы, Степан, вместо того, чтобы просто поговорить со мной по душам, взяли трахнули меня от всей вашей души?
И кстати, у меня есть ответ на вопрос, о котором она думает, но ни за что не задаст. Не сделает этого, потому что она - трусишка маленькая.
Ей легче самой на себя взять вину, признать свой падёж в пучину разврата, чем чётко обозначить то, что ее беспокоит.