Восток – дело тонкое…

«Воинские» формирования стройбата вообще были абсолютно уникальным явлением в Вооружённых Силах СССР. «Стройбат» имел отношение к армии заменяют экскаватор», или – «Зачем на свете нужен ад, когда в России есть стройбат», или насмешливая поговорка по отношению к стройбатовцам, выходцам из Средней Азии – «Здесь вам не тут – здесь вам быстро отвыкнут водку пьянствовать и безобразия нарушать (дисциплину хулиганить)!». Стройбат мирного советского периода, по положению людей в нём, сильно смахивал на штрафбат военного времени. Между «военнослужащими» там буйно процветали и причудливо переплетались различные формы неуставных взаимоотношений только по наименованию. В то же время, его нельзя было назвать и одним из лагерей ГУЛАГа. Точнее всего, это был принудительный трудовой лагерь для трудных молодых людей призывного возраста и выходцев из сельской местности республик Средней Азии, которых «поймали в горах и привезли в стройбат на вертолётах». Всех этих людей на два года принуждали к тяжелейшей трудовой повинности на земляных и бетонных работах за копеечную оплату. До сих пор в обществе ходит множество прибауток о стройбате, например: «Два солдата из стройбата, самой лёгкой и безобидной из которых была – «дедовщина». Основным же законом отношений между солдатами в стройбате были порядки тюремной «зоны», жизнь «по понятиям». Слово «дедовщина» употреблялось в тогдашнем обществе только в разговорах на кухне, но в армии оно было уже основой «воспитательного процесса молодых солдат». «Дедовщина» негласно, а зачастую и гласно, поощрялась офицерами в частях всех родов войск, так как снимала с плеч командиров проблемы поиска подхода к непривычным к армейской дисциплине молодым, иногда весьма ершистым ребятам с «гражданки».

И действительно! Ну, скажите на милость, зачем измученному «бездной служебных забот» офицеру прилагать изо дня в день множество душевных сил, с совершенно негарантированным результатом, для убеждения строптивого солдатика в необходимости беспрекословного соблюдения армейского устава и выполнения всех приказов командиров? Значительно легче дать свободу действий «старикам», и те, всего за одну ночь добьются необходимого результата! Они сломают «молодого» (как немногим раньше сломали каждого из них!) морально, а если тот окажется особенно несговорчивым, то и – физически, и он, под страхом повторения насилия, сразу всё поймёт. Более того, он будет подготовлен психологически к тому, чтобы в будущем самому стать воспитателем-насильником по отношению к более «молодым» солдатам.

А после демобилизации, новоявленный миру монстр, взращённый из наивного простодушного ребёнка, готов будет силой решать свои проблемы в нашем гражданском обществе. А почему бы и нет? Он ведь на всю оставшуюся жизнь получил прививку фашистской заразы! Теперь мальчик, с поставленными с ног на голову представлениями о жизни в обществе, будет точно знать, что всё во взаимоотношениях между людьми решает не устав, и не закон, а грубая, жестокая, если потребуется, то и – беспощадная физическая, или иная сила: «Прав тот, у кого больше прав!». Самое приятное для младших офицеров в этой, годами до мелочей отработанной методике было то, что эти гнусные преступления над «надеждой нашей и оплотом», о которых в Советской Армии и Флоте, да и во всём СССР, в деталях знала «любая собака», происходили с молчаливого согласия, и даже одобрения «отцов – командиров».

Эти последние зачастую назначались из чем-то проштрафившихся офицеров, попавших сюда практически в ссылку. Сплошь и рядом они сами подталкивали «стариков» к совершению противоправных действий над «молодыми», «для создания и поддержания порядка в части и в казарме, в том числе – и в ночное время». Офицеры, официально, не имели никакого отношения к неуставным взаимоотношениям между новобранцами и старослужащими. Более того, если отдельные эпизоды этой смердящей язвы нашей армии выплывали наружу и становились достоянием гласности, командир части всё равно оставался «белым и пушистым». Тогда он мог для вида даже слегка пожурить «деда», явно перестаравшегося с «поддержанием дисциплины среди армейской молодёжи и воспитанием её боеспособности».

По статистике у нас в стране умирают только 10 % от общего числа укушенных ядовитыми змеями. Однако процент летальности среди пострадавших от укуса кобры и гюрзы (число официально зарегистрированных смертельных исходов от яда эфы в СССР незначительно, хотя в Африке их больше, чем от укуса всех остальных ядовитых змей вместе взятых!), был значительно выше и достигал 20. Не говоря о том, что и 10 % – совсем немало, особенно, если ты входишь в это число!

Всё зависело от сочетания нескольких условий: правильности определения вида ядовитой гадины, быстроты введения сыворотки против её яда, размеров змеи, степени токсичности и количества её яда. Например, яд эфы втрое токсичнее яда кобры, но при укусе она выпускает его в двадцать раз меньше. Имело значение и время года неприятного происшествия: весной яды змей значительно токсичнее, во всяком случае, в пределах бывшего СССР, да и на территории всего Северного полушария Земли. Немаловажным фактором для степени отравления организма было и общее физическое состояние данного укушенного человека, и сила его иммунитета и место укуса на теле: чем ближе к голове укусила змея, тем меньше у человека (и животного) шансов выжить.

Если сыворотка была введена не сразу после укуса, то важными становились и предварительно принятые защитные меры, например: выдавливание яда из ранок или, ещё эффективнее, отсасывание его (правда, в этом случае необходимо, чтобы у оказывающего такую помощь человека не было повреждений слизистой оболочки рта, иначе он сам будет отравлен). Но эта мера действенна только в течение нескольких секунд с момента попадания яда в ранку, иными словами, результат будет только в том случае, если делать это мгновенно. Иногда применяют прижигание места укуса, правда, разрушая яд одних видов змей, этот способ защиты усиливает токсичность – других! И самое главное состоит в том, что длина ядовитых зубов гадюк около 1 см. То есть яд впрыскивается именно на эту глубину, достать до которой никакими прижиганиями нельзя. Вреда от такого способа защиты от яда на порядок больше, чем пользы, да ещё сомнительной. Конечно, в каждом конкретном случае действовать нужно было по обстановке.

Конечный результат напрямую зависел и от своевременности (быстроты) принятия всех этих мер. Если же человек был укушен коброй или гюрзой, да ещё крупной, то результат будет однозначным – его вынесут ногами вперёд!

Пожалуй, этот список можно было бы дополнить щитомордником – гремучей змеёй. «Гремучей» назвали потому, что на хвосте у неё располагаются окостеневшие хитиновые пластинки, постукивая, которыми друг о друга, эта змея угрожает противнику. Водились в Средней Азии и другие виды гадюк, некоторые из которых были не менее ядовитыми и опасными, чем вышеупомянутые, но встречались гораздо реже, поэтому о них нам упомянули вскользь.

В апреле – мае у гюрз происходит спаривание, и ранней осенью появляются на свет молодые змейки. Однако появление их происходит различным путем. На большей части ареала гюрза рождает живых детенышей, но в Средней Азии она откладывает яйца. Отложенные яйца покрыты тонкой, полупрозрачной оболочкой и содержат довольно развитые зародыши. Поэтому при обычных условиях срок их инкубации менее 40 дней. Перед выходом из яиц змейки проделывают небольшое отверстие в оболочке яйца («наклев»), однако не спешат покинуть надежное убежище, оставаясь в нем еще более суток.

Яд гюрзы, попадая в кровь человека или животного, начинает разрушать эритроциты, вызывает свертываемость крови. Возникают многочисленные внутренние кровоизлияния, сильнейший отек в области укуса, закупорка сосудов. Все это сопровождается резкой болью, головокружением, рвотой. Если не оказать быструю помощь, человек умирает через 2–3 часа.

Город Вахдат был организован 17 сентября 1927 года, который до 3 апреля 1936 года назывался Янгибазаром. С 1936 года Орджоникидзеабад. В декабре 1991 года был переименован в город Кофарнихон. С 2003 года город Вахдат. Территория города составляет 3.99 тысяч квадратных километров, население составляет более 240 тысяч человек. Территория города в основном расположена на высоком берегу реки Кофарнихона и на склоне Южных гор Гиссара и северных предгорий Рашта. Южная граница горных хребтов Рангона и западная сторона продолжается до восточной стороны Гиссарской долины.