Восставший из пепла. Князья и воины - стр. 46
– Не ходи против Дмитрия, я дурной сон видела, – тебе не сладить с ним, не сладить, в том нет сомнения.
Но говорила она это скорее для самоуспокоения. Князь Михаил ее не слушал, и слышать не собирался. Он как раз обдумывал то, о чем говорил с девицей (он так и не узнал, как ее зовут, да это ему было и неинтересно). Но он чувствовал, что она ждала от него ответа, и он должен что-то ответить.
Михаил понимал, что нужно делать – отправиться в орду и всеми правдами и неправдами получить ярлык на великое княжение. Но возможно ли это после союза с Ольгердом, что вообще в его власти, если бы это можно было знать заранее.
№№№№№№
Тем временем на площади Московский князь выслушал все радостные речи и приветствия, и объявил о том, что они должны идти против Михаила Тверского. Он тут же оглянулся на митрополита.
– Я знаю, что моему крестному и учителю не понравится, что я скажу, он всегда учил меня все решать миром, но не может быть никакого мира, мы против Твери стоим и никак не можем с ними договориться. Нам не удастся жить спокойно, все время обороняться придется. Не раз еще Ольгерд и те кто с ним к нам пожаловать могут. Но если еще и татары переменятся, то со всеми нам никак не сладить. Самое малое, с чем надо справиться – это Тверь.
Дмитрий вспомнил о недавнем времени, когда им вместе с митрополитом удалось заманить тверского князя в Москву на третейский суд, даже в темницу его отправить. Но пришли татарские посланники. Дмитрий понял, что голова мятежного князя не стоит того, чтобы Татары раньше срока, а срок он хотел определять сам, шли против него и были в ярости от того, что он договоренности нарушил. Потому, как не противился этому митрополит, знавший, что если выпустят Михаила, то жертв будет значительно больше, как не хотелось ему, чтобы укрылся в подземелье князь навсегда от глаз их, а они о Твери хоть на какое – то время забыли, но Дмитрий приказал выпустить его и отправить подальше. Но не говорила ли ему ведьма во сне, что все зло возвращается, и ему такая темница будет светить, что Михаил свою темницу райским островом считать станет. А если зло возвращается, то не сможет он доказать, что хотел доброго, и ни о каком зле не помышлял даже.
Когда Михаила вывезли за городские ворота и проводили чуть ли не половины пути, который ему пройти надо было, он немного успокоился и понял, что беда миновала. Михаил вернулся к себе цел и невредим, узнал, что татары ушли, а ему придется во второй раз в орду отправляться, заверять хана, что никакого злого умысла не было в душе его, это его подопечные постарались. Поверит ли ему Мамай, кто знает, но пока доверие оказывал.