Восставшая Луна - стр. 41
Глава пятая
Пацан опять вернулся. Третий день подряд. Робсон замечает его краем глаза и в этот миг отвлекается. Неуклюже обрывает тик-так [14] и приземляется жестко.
Это не похоже на трехкилометровое падение с крыши Царицы Южной. В Теофиле невозможно упасть с высоты больше ста метров, и пространство здесь забито машинами и кабелями. Робсон крепко хватается за какой-то поручень.
Бросает взгляд в сторону, чтобы убедиться, что пацан еще наблюдает. Да – сидит на перилах, раздвинув ноги, с видом «просто ничо интересного больше нету», и посасывает тюбик какой-то жижи. Странный малый.
Сегодня на Робсоне шорты цвета хаки с отворотами и сандалии. Рубашки нет, потому что здесь, среди машин, жарко, а модные рубашки мешают двигаться. На пацане типовая лунная одежда: леггинсы, толстовка, и то и другое – белое. Капюшон поднят, черные волосы прикрывают один глаз. Оболочка фамильяра – вся из блестящих черных крыльев.
Третий день подряд незнакомец то ли наблюдает, то ли не наблюдает. Значит, трюк надо выполнить правильно. И все должно выглядеть непринужденно. Робсон размеренно дышит, унимая беспокойное сердцебиение, черпает энергию, собирает ее и вкладывает в движение. На этот раз тик-так получается правильно, и он в прыжке пересекает вентиляционную шахту, достигает перил служебной платформы, делает сальто назад и снова летит через шахту, огибая трубопровод, ударяется о стену точно там, где расположены опоры для рук и ног, а затем рывком кидается в путаницу труб. Сверху – снизу – вокруг – внутрь.
Безупречно.
Он сидит на водопроводной трубе на высоте двадцати метров. Паркур-король Теофила. Смотрит вниз сквозь переплетение желобов и труб и ловит взгляд: тот глаз, что не прикрыт челкой, глядит на него. Робсон кивает. Пацан отворачивается.
Робсон эффектно – напоказ, как супергерой – спрыгивает и приземляется.
– Привет, – говорит пацан.
Робсон останавливается, проводит пальцами по волосам.
– Чего тебе?
– Да так. Че делаешь?
– Иду в баню. Мне, типа, помыться надо.
– А-а, – говорит пацан. – Я, это, хотел выпить чаю и подумал, вдруг ты знаешь какое-нибудь хорошее место.
– Недавно в Теофиле?
– Пару дней.
– В бане есть чайная, – говорит Робсон. – Если хочешь, идем. Мне надо привести себя в порядок.
Пацан соскальзывает с перил. Робсон приглядывается к новому знакомому. Кожа у него очень светлая, почти прозрачная. Глаза большие, темные. Волосы хорошие – с такими можно делать всякие вещи.
– Хайдер, – говорит пацан. Наклоняет голову к своему фамильяру. – Это Сольвейг.
– Робсон, – говорит Робсон. Моргает, указывая на собственного фамильяра. – А это Джокер. Ну что, пошли?