Восстание королевы - стр. 12
Будь моя мать жива, что бы она рассказала? Хотела ли она выйти за него замуж? Или он уже был женат, и именно поэтому дедушка злился при одной мысли о нем? При мысли о внебрачной связи валенийки и мэванца?
Ах, мама. Иногда мне казалось, что я помнила переливы ее голоса, помнила тепло ее рук, ее запах. Лаванда и клевер, солнце и розы. Она умерла от горячки, когда мне было три. Картье однажды сказал, что столь ранние воспоминания – большая редкость. Возможно, я все это выдумала.
Тогда почему думать о том, кого даже не знала, так больно?
Засунув письмо в карман, я откинулась на спинку скамейки. Моих волос коснулись зазубренные листья изгороди – они словно пытались меня утешить. Не стоило жить прошлым, собирать ничего не значащие осколки. Лучше подумать о том, что ждет меня через восемь дней, в солнцестояние. Мне предстояло доказать свою страсть и наконец получить плащ.
Надо было читать книги Картье, силясь запомнить все, что можно.
Но стоило мне потянуться к странице, как в траве зазвучали легкие шаги, и на дорожке появилась Ориана.
– Бриенна! – поприветствовала она. Ее черные волосы были заплетены в сложную косу, спускавшуюся до талии. Коричневую кожу и платье избранной испещряли брызги краски – следы бесчисленных часов, проведенных в художественной мастерской. Ее платье навевало мысли о ярких картинах, мое же было унылым, чистым и мятым. Все шесть избранных Магналии носили одинаковые серые платья и единогласно их ненавидели: высокий ворот, простой крой, длинные рукава. Стоило доказать страсть только для того, чтобы их сбросить.
– Чем занимаешься? – поинтересовалась у меня, приближаясь, моя сестра-избранная. – Господин Картье еще не довел тебя до отчаяния?
– Нет, думаю, на этот раз у него другие планы. – Я поднялась со скамейки и взяла Ориану под локоть, придерживая стопку книг другой рукой. Мы зашагали рядом. По сравнению со мной, высокой и длинноногой, Ориана казалась маленькой и хрупкой. Мне пришлось идти медленней, чтобы не обгонять ее. – Как продвигаются твои последние картины?
Она фыркнула и наградила меня кривой улыбкой, сорвав розу с куста.
– Думаю, дело идет.
– Ты уже выбрала, какие из них выставишь в день солнцестояния?
– Да, конечно. – И Ориана начала рассказывать о полотнах, которые решила показать покровителям. Я смотрела, как она нервно крутит розу в пальцах.
– Не волнуйся, – улыбнулась я и заставила ее остановиться. Теперь мы оказались лицом к лицу. Вдали ворчал гром, в воздухе витал запах дождя. – Твои картины прекрасны. Это все не вызывает сомнений.
– Что именно? – Ориана аккуратно устроила розу у меня за ухом.