Воспоминания о будущем - стр. 6
– Люди – это все же высокоорганизованный организм, чтобы вы не говорили там… Могу вас заверить в этом.
– Что вы такое говорите? Это скорее исключение, человек, который простроил свою сложную структуру души в правильной комбинации. Не знаю, как ему удалось, без знаний тайн души, он смог запрограммировать себя на переход в высокоразвитое измерение. Скорее всего в будущем он станет бестелесным и вечным как мы, присоединиться к нашему сомну вечной обители.
– Да это любопытный человечек, однако. За века сюда попадают единицы.
Ветра усиливались, они искажали стеклянную сферу, в которой летел человек и он боялся, что тот лопнет, и он рухнет куда-то вниз в бездонную темноту, что разверзлась под ним.
Огни в небе погасли, лишь тоннель закручивался спиралью, куда собственно и летел шар с ее очередным путешественником. Артемид опять погружался в воспоминания. Смешанные чувства боролись с ним. С одной стороны он испытывал глубокое сожалению по прошлому, а с другой стороны был рад такой развязке. Небо, усеянное звездами, было последним воспоминанием на земле. Там он лежал в темноте, и тонкая струйка крови текла из уголка рта. Сознание ослабевало, но даже в том хаосе и кажущейся не реалистичности своего конца он слышал плач девушки. Она шептала. Иногда в темноте вспыхивал ее сотовый телефон. Она звонила кому-то и куда-то, но это мало волновало уже молодого человека. Его душа медленно переплывала куда-то туда, к новой вселенной…
Спокойствие и умиротворение охватило душу. Стеклянная сфера разлетелась, и человека вжало в какую-то вязкую плоскость, после прохождения которой, он навсегда потерял свое человеческое обличие и физическое тело. Какие-то магические огни вспыхивали во мраке. Ощущения новые, поистине колоссальной силы овладели им. Он понял вдруг, как был убог раньше, живя человеком на земле. Эта бренная оболочка оставлена навсегда, теперь он летел вдаль, улетая туда, где начинались границы новой многомерной вселенной…
(февраль 2015).
Новый мир Терри Пратчетта
…Он все реже и реже возвращался к реальности. Где-то там в своих мирах он пребывал все чаще и чаще. Вместо окружения действительности писатель погружался в то, что годами ранее писал. Плоский мир, далекие миры и фантазии, которые пронизаны добротой, смыслом и своей самостоятельностью существовали теперь в его голове.
– Терри, ты меня слышишь? – спрашивал его кто-то на чисто английском, когда он опять погружался в забвение своего сознания.
Болезнь Альцгеймера прогрессировала у него. Несмотря на то, что он поговаривал об эвтаназии, он продолжал писать книги и свои мысли. Стало трудно читать и писать. Используя распознавание речи, он продолжал трудиться, его мозг продолжал генерировать новые идеи, новые миры и далекие абстракции сказок и чудес.