Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945 - стр. 15

Выдвигая эти долгосрочные планы, мы прекрасно понимали, что на то, чтобы получить боеспособные танки, потребуются годы. А пока нам нужен был учебный танк. Для этой цели нам послужили закупленные в Англии шасси «Карден-Ллойд», изначально предназначенные для установки на них 20-миллиметрового зенитного орудия. На башню, которую могла выдержать эта машина, ничего тяжелее пулемета установить нельзя было. Но зато уже в 1934 году мы имели бы готовый танк, хотя бы для того, чтобы было на чем тренироваться, пока не появятся настоящие танки. Поэтому был отдан приказ о поточном производстве этих машин, получивших название «T-I». Никто и не думал в 1932 году, что когда-нибудь нам придется воевать силами этих маленьких учебных танков.

Трудности с производством основных типов танков, которые мы заказали, затянулись дольше, чем мы на то рассчитывали. В конце концов генерал Лутц согласился на промежуточный вариант – танк «Т-П» с 20-миллиметровой пушкой и одним пулеметом, производства компании «MAN».

Летом 1932 года генерал Лутц впервые организовал учения с участием как усиленных пехотных полков, так и танковых батальонов (укомплектованных конечно же муляжами) в учебных округах Графенвёр и Ютербог. Впервые после подписания Версальского договора на маневрах того года появились немецкие разведывательные бронеавтомобили, построенные, согласно нашим спецификациям, из стального броневого листа на шасси от трехосного грузовика. Школьников, привыкших уже протыкать брезентовые стенки наших макетов карандашами, чтобы посмотреть, что там внутри, на этот раз постигло разочарование, впрочем, как и пехотинцев, которые для обороны от наших предыдущих «танков» уже наловчились использовать палки и камни, а теперь почувствовали на себе, как презираемые ими машины вытесняют их с поля боя. Против бронированных машин бессильными оказались даже штыки.

Эти маневры стали испытанием готовности бронированных и моторизованных частей к оперативным действиям. Со стороны кавалеристов было много необоснованной критики, но в целом наш успех был столь очевиден, что ей не придали значения. Да и среди кавалеристов многие из тех, кто помоложе и подальновиднее, стали проявлять интерес к нашему нововведению и принимать нашу сторону, понимая, что в наше время старые добрые принципы ведения кавалерийских сражений применимы лишь в том случае, если кавалерия примет новое вооружение и новые методики.

Маневры 1932 года оказались последними, на которых присутствовал престарелый фельдмаршал фон Гинденбург. На окончательном разборе он произнес короткую речь, и я был поражен той точностью, с которой старик указал на все совершенные ошибки. Когда речь зашла о кавалерийском корпусе, Гинденбург сказал так: