Воспитанник Шао. Том 3. Откровения Абсолюта - стр. 18
Через двадцать минут подъемные лифты начали, из черных гротов трюмных хранилищ, поднимать на палубу истребители-бомбардировщики. Еще минуты, и они, с устрашающим ревом, один за другим, унеслись в далекое небо.
Адмирал подозвал главного штурмана.
– Сколько времени требуется долететь до Бутана и обратно?
– Сэр, адмирал, а почему вы сразу не спросили?
– Штурман, не вы мне задаете вопросы. Я сам решаю, когда, что и как спрашивать. Я сказал, что задание центра. Значит, все должно быть на уровне инкогнито. И мне странно, что я адмирал, вас спрашиваю, как военный офицер, в обстановке военного времени, а вы мне задаете вопросы любопытного гражданина. Вы, сэр, на военном корабле или на гражданском? Ответьте.
– Извините, сэр. Нами рассчитано, полный путь по времени, туда и обратно, это тысяча двести миль, два часа времени. Полчаса времени полета над страной.
– Накладок не будет. Чтобы два борта не снимали одну и ту же землю.
– Сэр, мы все рассчитали. Если летчики не лохи, все должно быть на высочайшем уровне. У каждого своя полоса маршрута. Над Бутаном они должны снизиться до полумили над землей. Снимки должны получиться подробные и качественные. На этой высоте винтовка на земле видна. И, между прочим, даже бутылки с виски. Тем более, все скопления техники отдельно фиксируются дополнительными камерами.
– Штурман, у вас звезды полковника, с вас весь спрос. Не дай бог, вы меня подставите. В Совете Национальной Безопасности знают, как спросить.
– Сэр, все рассчитано. И все будет полный о’кей.
– Надеюсь. Вы поймите, я никогда так не волнуюсь. Пока Центр меня не просит.
– Сэр, все будет о’кей.
Глава 8
Рус – Калькутта
«По морю жизни я плыву один,
Средь бурных волн – бесцельно и бездумно,
Надеяться в плену морских стремнин
Мне не на что и неблагоразумно».
Илья Чавчавадзе
Расстроенный, зверски усталый, Рус медленно брел по сверкающим улицам вечерней и душной Калькутты. Веселый город жил своею бесшабашною разгульной жизнью. Беспечно и громко шумя, толпами прохаживались жители, туристы, мимо дымно проносились автомобили. Приторно мигала и надоедала назойливая реклама. Нахально цепляли и заглядывали в глаза уличные проститутки и просто борзые малышки. Было по ночному сыро, прохладно. И, хотя монаху хотелось спать, настороженность бодрила его и заставляла серьезно сосредоточиться за столиком ночного бара прямо на улице. Необходимо было снова встретиться с братьями индусами. Он их предупреждал, что через четыре-пять дней может появиться в городе, если не удастся пробраться в Тибет. Похоже, что он находился в том баре, в котором ранее договаривались. Рус прикрыл глаза. Этот район был под контролем его братьев. Можно расслабиться. Но, мысли о вооруженной группе на реке неотступно напоминали ему, что что-то серьезное происходит здесь, в районе восточной Индии, Бутана, Тибета.