Воспитанник Шао. Том 1 - стр. 29
– Что за мерзкий тип? Это не русский, это крашеный какой-то!
– Это и есть требуемый вами человек, – учтиво прошамкал монах.
– Пренеприятнейший кадр! Готовый киллер. Не верится мне, что это русский. Я их видел живыми, жил с ними – они не такие. Не верится мне.
– Второго иностранца у нас нет.
– За что платим? Вы посмотрите, – обиженно, уже к Маккинрою обратился майор. – Ну и товарец. Что вы думает, эксперт?
Маккинрой усмехнулся.
– Таким, приблизительно, я и представлял его. Но присматриваться надо. Там видно будет. Хотя впечатление, будто на подборе трупов работает.
– Харя неустрашимая. Чем ты его проймешь? Стоит ли нам так настаивать на нем? Динстону теперь совсем другую картину распишу.
Послушник тем временем старательно преодолевал ступени подъема. Он держался за палку только мышцами рук. Оставалось несколько зацепов. Эксперт даже представил, как монах этим же путем спустится обратно. Но тут неожиданно выступы одновременно вошли в бревна. Ученик заскользил по наклонной вниз. Маккинрой удивился: парнишка очень аккуратно проходил снаряд. Не было заметно, чтобы он зацепил шляпки. Но монах резким движением вскинул тело вверх-вперед, обхватил бревна ногами изнутри. Выгнулся, выпрямился, уже сидя на бревнах, пронес свою палку вперед. Зацепы медленно вышли из потайных ямок. Еще несколько движений – тело повисло над устрашающей пропастью – вершина достигнута. Теперь, более спокойно, тем же путем спустился обратно.
Ничто не изменилось в его облике. Ни всплеска радости, ни удовлетворения.
– Смышленый, – ни к кому не обращаясь, проговорил Маккинрой.
– Похоже. Серьезно подходит к каждому упражнению, будто главному в жизни, – кивнул и как-то слезно зашелся Дэ. – Малая заполняемость опытом, отношением с живыми, небольшой объем памяти возвеличивает каждое препятствие неодушевленного характера. С предметами способен тягаться. А вот люди? Для него это сплошное белое пятно. Сможет ли совладать с их хитродействием?
– Если будет жить среди людей, сможет. Иначе… Сухой лист отпадает.
– Веско. Прошу прощения, я вас оставлю на время.
Дверь закрылась. Четверо монахов разошлись по углам. Лица неподвижно застыли, и только легкое посапывание, изредка нарушавшее могильную тишину кельи, напоминало о жизни.
Они находились на втором этаже обители. Четвертым был Коу Кусин, или «Карающий Глаз Истины». Острый всплескивающий взгляд его постоянно ощупывал одно место в пространстве, с которым он как бы негласно общался.
– Что ты сможешь дополнить к известному? – обратился патриарх к Коу Кусину.
– Пока меня увлекает только настойчивость янки. В Пекине творится полный хаос, беспорядок. Развитие культурной революции перерастает в обыкновенный шабаш и дезорганизацию. Иностранцам живется сейчас очень несладко. При случае и без случая толпа избивает их, шпыняет, заплевывает. А вот американцам это как будто бы не помеха. Маккинрой? – здесь «Карающий Глаз» пожал плечами, нашел другую точку в воздухе. – Этот из торгового представительства. Обыкновенный чинуша. Неплохо знает порядки в нашей стране. Но сейчас мне представляется, что он немного больше, чем чиновник, и больше, чем капитан по удостоверению.