Воспитание без слез и ошибок - стр. 32
Протоиерей Димитрий Смирнов: Потом, он как бы остается, о нем можно молиться, на могилу прийти. А если он бросил, то любая мысль о нем, она болезненна.
Татьяна Воробьёва: Более того, не просто болезненная, она осуждающая. Она дает ненависть, бунт, протест, саму мысль о том, что родители даны не случайно, она подсекает на корню, она осуждает. И тут росточку любви все труднее, понятия, понимания, роста этому нет. А это осуждение возвращается к тебе бумерангом, и ты можешь точно так поступить и предать свою семью будущую. О чем хочу сказать? Процесс воспитания, порицания – глубоко интимный процесс. Мать и ребенок, отец и ребенок. Вот тогда каждый будет значим, и каждый будет преодолевать, осознавать, что я подобрал слово верно или не подобрал.
А когда мы локоточки расставили и сказали, что только я последняя ипостась и истина, ты неправильно говоришь и делаешь, мы удаляем человека. Раз повоевал, два повоевал, но война не может быть бесконечной – да отойду я, пускай она воспитывает. Однобокое воспитание – либо мама, либо чаще сейчас папы стали одни воспитывать своих деток. Но все это кособокость, дисгармония в воспитании. И здесь мне хочется сказать – опять наш эгоизм не должен быть в лейтмотиве. Должно быть – как ты думаешь. Как мы думаем? Мы же семья! Мы думаем. Эта коллегиальность, это единство сегодня перестало звучать.
Протоиерей Димитрий Смирнов: Тут даже больше, чем коллегиальность. Несмотря на то, что в церкви большинство женщин. Ты смотришь и в своей мужской ипостаси на весь тот женский мир. И поэтому видишь – мы такие разные. И вдруг из воспитания мы убираем женщину. И что это будет? По-моему, человек без 2 ног комфортнее себя чувствует, чем без матери. И вообще воспитание невозможно без одного из родителей. Все остальные, бабушки и дедушки, должны максимально компенсировать. Но на сто процентов это невозможно.
Полвека было выражение такое – безотцовщина, потому что в этом смысле человек в большой степени обречен на то, что нет мужской руки, направляющей его воспитание, то есть, возможно, будут очень серьезные изъяны. А сейчас это как-то люди воспринимают, что семья – это людьми созданный институт. Можно менять.
Татьяна Воробьёва: Партнерский брак.
Протоиерей Димитрий Смирнов: Тейбл-теннис, такой теоретический подход к этому самому сакраментальному делу. Во-первых, Бог нас создал, как семьи. Государство состоит из семей. Церковь состоит из семей. Человеку хорошо возрастать в семье. Семья – это устойчивая форма бытия. У разных млекопитающих – эти стадом живут, вот эти прайдами, все разные. Для выживания. И семья, если она большая, где есть и дядья, деды, и прадеды, это 50–100 человек. И там что угодно, пожар, смерть, все берет на себя. И это мощная устойчивая структура божественного происхождения. А когда это стало чем-то таким зыбким, человек получается несчастным.