Воспаленный мир - стр. 12
Под ноги попался камень, носок черной поношенной туфли зацепился за его острый край, и Карла полетела вниз, хватая руками воздух в попытке остановить падение. Очень хотелось плакать. Поджав к груди разбитые коленки, девочка сидела прямо на мокрой мостовой, закусив губу, и пыталась стереть подтеки крови.
На взлохмаченную макушку с копной спутанных светлых волос упала капля дождя. Взглянув вверх, на затянутое тучами небо, Карла быстро-быстро заморгала – глаза заливало водой, в секунду обрушившейся на нее настоящим потоком.
Куда ей идти? Что делать? Домой она не вернется, но никакие другие родственники рядом не жили. Да и вряд ли она смогла бы их найти в огромном городе.
– Эй, девочка, ты потерялась? – Дверь ближайшего к ней подъезда открылась и оттуда высунулась всколоченная голова. – Иди сюда. Промокнешь, заболеешь.
Очень хотелось послушаться и спрятаться в спасительном коконе теплого подъезда, в это время года еще отапливаемого и достаточно сухого, чтобы согреться. Возможно, ее угостят домашним печеньем со стаканом теплого молока с медом. Найдут свободное место, где можно вытянуться под одеялом и задремать – всего на минуточку! А утром проснуться от запаха горячих блинчиков и еще спросонья забраться на высокий стул и хватать их, обжигаясь, испачканными сливочным маслом и малиновым вареньем пальцами.
Так всегда случалось, когда она, гуляя, попадала под дождь. Мама заворачивала ее в теплый плед и читала какую-нибудь книжку. Неважно, какую. Все равно Карла очень быстро засыпала, согревшись в теплых объятиях, окутанная тихим голосом.
Она и сейчас могла вернуться… Или не могла?
Подскочив на ноги, Карла бросилась бежать. Разбитые коленки болели, дождь хлестал по лицу, впитывался в волосы, торчащие из-под капюшона, и стекал по спине, затянутой в тоненький плащ. Было холодно и страшно, зато теперь можно дать волю слезам – никто не заметит и не будет тыкать в нее пальцем: “Плакса!”. Еще пара метров, и узкая улочка сменилась широкой магистралью. Здесь уже не видно жилых домов – сплошь магазины, офисы и кафе. Она редко гуляла здесь. Мама не разрешала убегать так далеко, играя на улице, а вместе они всегда выбирали парк или уютный берег реки за городом.
Машины неслись как сумасшедшие. Одна, вторая, третья… Разбрызгивая стекающие по дороге струи воды, они казались диковинными монстрами, готовыми разорвать любого, кто встанет у них на пути. Стоя чуть поодаль, под навесом небольшого кафе, Карла всматривалась в пассажиров. Она любила ездить на машине, хоть такая возможность выпадала редко, только в те счастливые дни, когда Артур брал старый универсал у брата и возил их куда-нибудь развеяться и отдохнуть. Можно забраться с ногами на заднее сидение, включить “печку” и таскать разноцветные жевательные конфеты – мама покупала огромную упаковку и ставила между передними сиденьями, чтобы все могли дотянуться. Иногда, когда родители были увлечены очередным взрослым разговором, Карле удавалось высвободиться из ремней безопасности и, перегнувшись через спинку, порыться в багажнике. Там можно найти обшарпанный кожаный мяч, зонт с кривой ручкой или пропахший старостью плед. Она была не против этого запаха и с удовольствием заворачивалась в него и тут же засыпала под мерный стук колес. А очнувшись, обнаруживала, что они уже приехали на берег реки и мама разбирает плетеные корзины с едой, заранее наготовленной ею специально по случаю выезда. Луковый заливной пирог, картофельный салат, куски обмазанной медом и запечённой ветчины, рыхлые апельсиновые кексы и свежесваренный морс. Не нужны никакие лучшие рестораны мира, чтобы почувствовать себя по-настоящему счастливым.