Восьмая жена Синей Бороды - стр. 58
Энни сжалась в комочек, когда Жервеза обхватила ее щеки костлявыми пальцами, пропахшими мочой.
— Красавица, — одобрительно протянула она. — Хор-р-роша! — и тут же изменившимся голосом добавила: — Хочешь жить — держись от него подальше, девчонка!
— От кого? — прошептала Энни.
— Что от кого? — гаркнула на нее старуха.
— Держаться подальше от кого? Вы мне только что сказали.
— Ты в своем уме? Ничего тебе я не говорила!
Жервеза взмахнула руками. Хорошо, что Эниана успела отстраниться, иначе старуха попала бы ей по лицу.
— Есть хочешь? — старуха сдвинула грязную посуду в сторону и поставила перед Энни тарелку с сыром. По куску, покрытому серо-зеленым пушком плесени, преспокойно ползла муха с откормленным ядовито-синим брюшком.
— Спасибо. Я не голодна.
— Тогда отвар пей, — Жервеза набрала в глиняную кружку мутную жижу из котелка и вручила питье Энни. Та развернула кружку сколом от себя и пригубила отвар.
Заметив у стены какое-то движение, Энни машинально взглянула туда. По полу бежала крыса с длинным толстым хвостом. Энни вскрикнула и чуть не расплескала на себя содержимое кружки. А старуха сняла с ноги деревянный башмак и запустила им в крысу:
— Чертово отродье!
Крыса взвизгнула и метнулась в нору в углу.
Одной вороне не было никакого дела до поднятого шума. Спрятав голову под крыло, она спала.
Жервеза не была любительницей вести беседы. Справившись с поручением герцога относительно Энни, она забыла о ней. Совершенно не стесняясь присутствия чужого человека, Жервеза расхаживала по комнате, почесывая то живот, то задницу, напевала бессвязные песни, перебирала свои корешки, травки, баночки и пузырьки, хлопотала у очага, разогревая воду.
Через какое-то время в дверь постучали. Энни встрепенулась и отодвинула край лоскута, прикрывавший окно, в надежде увидеть, кто пришел.
Старуха, бормоча что-то явно не очень доброе, после допроса, кто пришел, отворила дверь.
Первым вошел герцог и встал в сторону, чтобы не мешать мужчинам заносить носилки с Жаном. Энни поборола порыв броситься к ним и проверить, как Жан. Старуха весьма шустро достала из кованого сундука простыню по виду гораздо более чистую, чем та, которой был застелен ее топчан.
Мужчины осторожно переместили Жана на постель и теперь мялись в дверях. Старуха плеснула воды в таз и вымыла руки с мылом. Затем вытерла насухо тряпицей из того же сундука. Подойдя к больному, она поцокала языком.
— Помогите мне раздеть его, — велела она мужчинам. — Руки! Руки помыть не забудьте.
Энни отметила про себя, что были они немолоды и выглядели сурово и мало чем отличались от сегодняшних бандитов, но Жервезе они повиновались беспрекословно.