Восьмая поправка - стр. 11
Он указал рукой на дверь, а я облегченно вздохнул: «Похоже, пронесло». Выйдя в коридор и дожидаясь пока Жарков закроет кабинет, спокойно поинтересовался:
– Что за срочность, Толя? И почему это нельзя было решить по телефону?
Он учтиво взял меня под руку и провел к лестнице. Там остановился и, оглядевшись по сторонам по-одесски ответил:
– А я знаю? Мне приказали – я исполнил, – потом подошел еще ближе и вполголоса объяснил. – Мне до лампочки, чем вызвана такая сверхсекретность. Только заместитель начальника ГУБОП МВД Александр Вадимович Волощук наказал передать Вам информацию лично. Лично! Вот я и передаю: он будет ожидать Вас возле проходной ГУБОП в пятнадцать ноль-ноль.
– А если бы меня не нашли?
– Так нашли же, – протягивая на прощанье руку, заулыбался Толя. – Волощук уже знает, что Вы будете. И вообще, нагрянули бы как-нибудь. В биллардик бы поиграли.
– Непременно, – пообещал я. – Только в биллиард играть не буду…
До встречи оставалось без малого два часа. В район Татарки добрался без промедлений, потому что возле метро Арсенальной удачно «поймал» такси. Неподалеку от здания ГУБОП увидел небольшое кафе со столиками на улице и решил перекусить, а заодно навести порядок в голове.
Предыдущая неделя прошла в таком скоростном режиме, что резкое торможение любой деятельности могло закончиться аварийной ситуацией. Но это мне не грозит – кто-то нарочито не дает расслабиться. А еще я знал, что разного рода форс-мажорные ситуации лучше всего проживать, как говорят, «на автопилоте». Без выстраивания оборонительных заграждений, которые называются «отсебятиной» и грозят перенапряжением психики. Тогда анализ происходящего проходит не на основе личных впечатлений, а как бы поверх них. Переживания отключены, но при этом запускаются внутренние силовые резервы. И остается только удивляться, откуда в человеке берется столько сил и энергии. Как видно, временной промежуток сократился до такой степени, что для анализа и эмоций просто не осталось времени. Совсем, как на войне: короткая передышка между боями в виде марш-броска.
А еще вспомнились годы службы, когда с Александром Вадимовичем Волощуком мы сидели в одном кабинете. Саша просто идеально вписывался в образ оперативника, созданный в те годы советским кинематографом. Не припомню, чтобы хоть раз он пришел на службу без костюма и галстука. Да и прическа всегда отвечала уставным нормам. Кроме этого Волощук отличался умением находить общий язык с людьми. Он мог в считанные минуты расположить к себе собеседника и поэтому Сашу постоянно сманивали на следственную работу. Но ответ всегда был один и тот же: «Я опер, и в каком либо ином качестве себя в ментовке не представляю».