Воскресник - стр. 12

, просто не может не брать взяток! Люди смеются, когда слышат, что есть политики, для которых сверхкорысть – вовсе не в том, чтобы наворовать по возможности…

А в чем лично моя сверхкорысть?

О, тут долго надо рассказывать… Одно могу пообещать мужику в пиджаке с торчащими лацканами: «воровать не буду!»

Сон подкрался внезапно, когда небо на востоке уже светлело.

17 июня…

Депутаты местного Собрания никогда не опаздывали на совещания, напротив, старались приходить в дом администрации задолго до назначенного часа, чтобы еще в коридоре (они любили говорить в кулуарах) весело побалагурить, поделиться семейными, а то и сугубо личными новостями и посоветоваться по поводу еще не до конца подтвержденных политических слухов.

На этот раз на втором этаже дома, где был небольшой конференц-зал, все были в сборе уже к половине двенадцатого. Разбились на кучки, тепло пожали друг другу руки, искренне поулыбались и, как водится в кругу хорошо знакомых людей, без лишних пауз стали беседовать. Темы предварительных разговоров, как мы уже упомянули, были в основном второстепенные и часто даже легкомысленные, потому что главные свои интеллектуальные силы депутаты берегли для основного разговора.

Двое мужчин средних лет в темных костюмах и одинаковых разноцветных галстуках стояли у крайнего коридорного окна, и один из них, тот, что был повыше ростом, глубокомысленно говорил другому:

– Учиться жить надо у японцев.

Собеседник, не соглашаясь, покрутил головой:

– Не-е… я лично – за конституционную монархию. Российские цари жалели страну, потому что она была их собственностью.

– Ты, кроме собственности, других ценностей в жизни не понимаешь, а вот японцы… Про кондзё слышал?

– Не-е… кондер знаю, это суп из всего, что под руку подвернется, – картошка, лук, рис, огурцы, вермишель…

– Морковку забыл, темнота. Кондзё по-русски – корень характера. Рассказать, как японцы воспитывают характер?

– Ну?

– Читал я очерк нашего физкультурника, он в Японии тренировался вместе с местными спортсменами. Так вот… В первый день для разминки тренер всем скомандовал: «Отжаться руками от пола сорок раз!». Понял? Сорок раз! Я, пишет наш, с трудом выполнил это задание, но тренер потребовал повторить упражнение еще двадцать раз! По памяти цитирую дальше: «Когда я приподнялся двадцатый раз, услышал: «Еще десять!». Пот с меня ручьями; на последних нервах заканчиваю «еще десять» и слышу: «Еще десять раз – проверим наше кондзё!»…

– Усраться можно, – внимательно выслушав, подивился тот, что был ростом пониже, и, поглядев в окно, спросил о том, что, как видно, интересовало его сильнее японцев: