Воскрешение Лазаря и Вход Господень в Иерусалим. Антология святоотеческих проповедей - стр. 12
Сошествие Христа во ад – осуществленное намерение Сына спасти из глубин преисподней всех праведников – имело свою долгую и таинственную предысторию, некие «подготовительные этапы», которые и заложили основание победы. Одним из таких важнейших этапов святым отцам видится воскрешение Лазаря. Древние церковные писатели вспоминают о ветхозаветной эпохе, когда власть ада над умершими была поколеблена пророками, воскрешавшими умерших. Преподобный Исихий Иерусалимский приводит в своей проповеди на четверодневного Лазаря горестные жалобы самого ада: «Видно, исчез жезл моей тирании над людьми. Обветшала моя тюрьма смерти. Илия удалился, отняв моего мертвеца, чтобы доставить радость женщине (см. 3 Цар. 17: 23). После Илии, когда пришел Елисей, два раза устраивал он у меня кражу мертвецов (см. 4 Цар. 4: 35; 13: 21)».
А затем уже и Сам Господь Иисус Христос, полагая начало новому – евангельскому – этапу в деле победы над адом, также воскрешает мертвецов: сына Наинской вдовы (см. Лк. 7: 11–16), дочь Иаира (Мк. 5: 22–23, 35–43; Лк. 8: 41–42, 49–56), еще более расшатывая прежнюю власть и силу преисподней.
Эти чудеса, конечно же, удивительны, однако, по убеждению древних церковных писателей, они все же уступают величию чуда воскрешения Лазаря. По мысли святителя Петра Хрисолога, воскрешения сына Наинской вдовы и дочери Иаира совершались Господом, когда смерть лишь начинала вступать в свои права над умершими: в них еще не действовало тление, не начиналось разложение тел. Но с Лазарем было не так: он пролежал во гробе четыре дня, и тление полностью его охватило. Тем самым воскрешение Лазаря, по выражению святителя Петра, есть подлинное «знамение знамений, сила сил, чудо чудес». К моменту своего воскрешения Лазарь целиком находился во власти смерти и ада. Именно поэтому в проповеди преподобного Исихия Иерусалимского сам ад очень горько жалуется на воскрешение Лазаря так: «теперь же Этот [Христос], более жестокий, пришедший на помощь мертвым, выступил против меня войною, призывая как живых уже сгнивших мертвецов, и отныне нависла надо мной угроза более не властвовать даже над гниющими трупами, ибо украден у меня мертвец, которого я подверг тлению. Торжествует надо мной четверодневное тело, которое в погребальных одеяниях устраивает хоровод вместе с живущими. Отныне попран я, когда вместе с погребальными пеленами убегает от меня умерший. Кто теперь будет бояться меня, побежденного гниющим мертвецом и ставшего как бы неким охранником сданных на хранение покойников?»
Вместе с тем все эти три совершенные Господом воскрешения как бы взаимно друг друга дополняют. Преподобный Ефрем Сирин обращает внимание на то, что трое воскрешенных принадлежали трем различным возрастам: отроковица, юноша и мужчина. Поэтому они символически знаменуют собой различные «возрасты», все эпохи, этапы существования человеческого рода: «древних», «средних» и «последних» людей, от Адама и до конца времен. И вот теперь для них, живших на земле во все эпохи ее существования, уготовляется – силой победы Господа над смертью – единая судьба: по образу тех отроковицы, юноши и мужа воскреснуть в день Страшного суда для вечной жизни.