Воскресение Z - стр. 7
Володе нравилась его работа. Да его шефа уже не раз пытались убить и да, сам Володя получил однажды пулю в плечо, прикрывая отход семьи шефа в безопасное место. Но все же, он уважал и почти по-родственному относился к Семену Марковичу, несмотря на все его шутки и закидоны.
Телохранитель и личный пилот – Володя, в прошлом так и не сумевший обрести семью, теперь заботился о семье Семена Марковича и его это вполне устраивало, а два сына шефа стали ему и друзьями, и благодарными учениками. Володя слегка улыбнулся, проверяя приборы и надевая наушники. Тема и Толик, сыновья шефа очень хотели лететь вместе с ними в Нью-Йорк, но проштрафились в институте и были помещены под домашний арест. А ослушаться их грозную матушку не осмеливался даже сам Семен Маркович, хотя он мог рявкнуть на многих власть предержащих и был своим человеком в высших кругах власти страны. Все же с женой он всегда разговаривал почти шепотом и только с максимальным уважением.
В наушниках раздались голоса башни диспетчеров, и Володя не сразу смог понять, что они говорят. Проверив систему связи, он убедился, что все в порядке, но в наушниках по-прежнему можно было разобрать только хрипы и непонятный звук похожий на вой и рыдания.
– Международный аэропорт Джона Кеннеди, это рейс AD триста сорок пять, частный рейс из России, и мы подлетаем. Башня, меня кто-нибудь слышит? – Произнес Виктор, но в ответ услышал еще больше хрипов. – Башня, повторяю это рейс из Москвы, рейс AD триста сорок пять, ответьте, прием, меня кто-нибудь слышит?
В наушниках раздался вопль и снова хрипы и какое-то бульканье. Володя сдернул с головы наушники, настолько резким и неприятным был звук.
– Да что там у вас происходит? – изумился он и на всякий случай включил небольшой радиоприемник. В этот раз он был настроен на крупнейшую радиостанцию Нью-Йорка, но там играла музыка и никаких экстренных сообщений о захвате аэропорта Кеннеди террористами там не было.
Володя не любил такие непонятные ситуации, тем более что это был крупнейший аэропорт в этом гигантском муравейнике под названием Нью-Йорк. Сам город Володя не любил, шумный, грязный, всегда напряженный и вечно в стрессе. Он предпочитал Лос-Анджелес и Вашингтон, но в этот раз он летел именно в Нью-Йорк и у него заныл старый шрам на ноге, а это был верный знак к неприятностям. Примета не раз проверенная, шрам, заработанный им еще в детстве, когда он с друзьями прыгал с крыш гаражей во дворе. Все прыгнули, и никто не пострадал, а он один сумел распороть ногу от колена и вверх торчащей из земли арматуриной. Много раз и когда его призвали в армию, и когда его перевели в ФСБ, он убеждался, этот шрам был дарован ему свыше и всегда прислушивался к его предупреждениям.