«Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе - стр. 8
– Алик, а кто из наших рокеров раньше других начал писать внятные песни на русском языке, Градский, Макар, Лёша или ТКНН?
– Сам-то понял, чего спросил? Конечно, ТКНН! Знаю потому, что именно я был их первым исполнителем!
Н-да. «Везде-то Вы, Иванываныч, были…»
Начиная разговор о «Воскресенье», нужно взять легкий затакт и рассказать немного о том, что было у основателей этой группы перед единением. И тут я сейчас сознательно отойду от официальных справочников и причислю ТКНН и Сапунова к этой категории: «основатели группы». Пусть не «Отцы-Основатели», которые впервые собрались, выпили портвейна, порепетировали и согласовали название, но те, кто дал первый импульс к всесоюзной славе, ведь значение песен, спетых андрюшиным голосом на первом магнитоальбоме, переоценить трудно.
ВНАЧАЛЕ И ПОТОМ:
Про то, что в истоках группы лежат «Кузнецкий Мост» и «Машина Времени», знают все, кто интересуется, хотя и тут есть некоторые малоизвестные детали, а вот про стасонаминские «Цветы» знает уже меньшее число почитателей. Так что у «Воскресенья» – все по Ленину: «три источника, три составных части».
«Атланты»-1968: Алик Сикорский, Сергей Извольский, Тот-Кого-Нельзя-Называть
Но для того, чтобы перейти непосредственно к этой истории, нужно всерьез поговорить об удивительно плодотворной творческой атмосфере, сложившейся в 70-е годы среди продвинутой московской молодежи.
Сколько же тогда нас кипело в этом «рок-бульоне», начавшем вариться в середине 60-х и обретшим свои окончательные цвет, вкус и аромат к концу 70-х?
Ну, это смотря кого считать, ведь были же «периферийные элементы», вроде меня, которых даже узнавали далеко не все герои. А были и те, кто, занимаясь рок-музыкой, сознательно держались в стороне от «тусовки», например, группа «Бумеранг» Эдуарда Артемьева и Юры Богданова, или «Арсенал» Алексея Козлова. Помните? Ведь «Макар № 1», как долго звали Мехрдада Бади, даже выпивал тогда не со всеми!
«Арсенал»-1974: На переднем плане Алексей Козлов и Мехрдад Бади
Думаю, что, учитывая все школьные ансамбли, – несколько сотен человек, в меру собственных талантов подражавших битлам и с восхищением глядевших на старших кумиров, отваживающихся писать собственные песни.
А этих кумиров, тех, кто прекрасно знал друг друга, переходил из группы в группу, продавал и покупал струны, палочки и джинсы, помогал паять усилители и колонки, менялся дисками, гитарами и женами, чинил пленочные ревербераторы, ночевал на пьяных флэтах, просыпаясь с сушняком во рту, но с новой строчкой, свежей темой или гитарным рифом в голове, было… всего человек 50–60.