Восхождение мастера карт - стр. 26
– Успокоилась? – бросил я ей.
Она молча сползла с трупа, уткнулась в красные от крови ладошки и истерично зарыдала. Её хрупкие плечи вздрагивали. А длинный, до пят, грязно-голубой сарафан оказался густо покрыт свежими каплями красного компота.
– Прости меня, богиня Эрада, – принялась горячо лопотать девчонка, шмыгая носом и сжимая в кулачке висящий на шее вырезанный из дерева листок. – Прости, богиня… я должна дарить жизнь, исцелять… а не убивать.
Я покосился на неё, закрыл дверь и посмотрел на трупы. Ну, грешно будет их не обыскать. Посему принялся за дело. И вскоре стал счастливым обладателем пригоршни медных монет, ещё одного четырехзарядного револьвера, двадцати патронов, ломтя козьего сыра и двух фляжек с водой.
Конечно, мне было противно использовать чужую воду, но что поделать… я ужасно хотел пить. Так что запрокинул голову и, не прикасаясь губами к горлышку, отправил в рот порцию воды. Она была тёплой, с металлическим привкусом. Однако показалась мне вкуснее любой свежей водицы, доставленной прямо с девственных горных вершин.
– Ух-х-х, – выразил я свой восторг, вытер тыльной стороной руки влажные губы и принялся пожирать сыр. Он оказался практически безвкусным, но голод утолил. В общем, я поел, но удовольствия не получил. Всё, как учат некоторые проповедники.
Поколебавшись, молча протянул вторую фляжку девчонке. Она посмотрела на меня коровьими глазами и механическим движением взяла тару. Похоже, юная поклонница богини Эрады сейчас пребывала в лёгком шоке. Ладно, оставлю её.
Я отошёл к окну, дабы посмотреть, что происходит на улице. А там, слава всем богам, ничего не происходило. Только вороны продолжали свой пир. Глянул в другое окно и увидел в узком захламлённом мусором переулке сектор приз на барабане. Возле рассохшейся бочки, к стене дома привалился спиной рыцарь в магических доспехах… точнее, половина рыцаря. Нижняя его часть оказалась раздавлена, словно попала под каток. Из-под превратившихся в стальные блины наколенников, набедренников и наголенников выглядывал однородный фарш из костей, мышц и сухожилий. Но воин всё ещё цеплялся за жизнь. Его губы дрожали, веки медленно ползали по мутным голубым глазам. А суровое лицо имело восковой блеск, характерный для одарённых высокого уровня. Он уже не старел, но ещё не был вечноживущим. Обидно, наверное, умирать на такой ступени.
Я выбрался из дома через разбитое окно, отогнал от воителя духа вездесущих мух и присел на корточки. Его практически переставшую светиться кирасу густо покрывали вмятины от пуль и запёкшаяся кровь. Кровь была даже на шлеме, который валялся рядом с рыцарем. Скорее всего, он сам снял его, поскольку, безусловно, знал, что нельзя долго носить большое количество артефактов. В какой-то миг они начинают высасывать из человека жизнь. Можно даже копыта отбросить, ежели вовремя не снять артефакты. Три-четыре магические побрякушки можно, наверное, без проблем таскать на себе целый день. Но чем больше артефактов – тем меньшее количество времени их следует носить.