Восходящие вихри ложных версий - стр. 17
– Топчет кромку горизонта, – подсказал Тугарин.
– Да, топчет горизонт, – повторил за ним Павлик.
Тоскливо-грустное настроение влекло Гвидона Тугарина вдоль пыльных весенних улиц неопрятного города, встречное движение которого с идиотской назойливостью предъявляло одни лишь серые от усталости лица временно покинувших рабочие места.
Безнадёжный вид стоптанных сапог и туфель, пересекающих опущенный долу взор Гвидона, служебной необходимостью влачимого изуродованными тротуарами в родной отдел, изрядной долей уныния множил тяжесть атмосферного столба. А столб двуглавого фонаря на подогнувшейся (в результате, по-видимому, автомобильной аварии) единственной ножке тоскливо вытянутой по горизонтали тонкой шеей будил в воображении образ виселицы.
Гвидон тяжело переживал недавние неудачи. Он шёл и сокрушённо мотал головой, стремясь поскорее выветрить из сознания зрительные следы неприятных воспоминаний. Хотелось, чтобы как можно быстрее поток времени унёс неприглядную яркость его неудач в прошлое, за пределы длиннорукой памяти.
И постепенное истощение жизненности совершенно доконало бы сыщика, не предусмотри благотворная природа череду ежедневных превращений человека. Гвидона вдруг с неожиданной силой встряхнула исключительно свежая мысль. Он отчётливо увидел, что приметы Павлика с очевидной полнотой совпадают с приметами одного из негодяев, напавших в электропоезде на Волкова.
Ну конечно! Конечно же, именно Павлик и двое ему подобных пытались устранить Волкова, выполняя поручение того, кто очень уж не хотел допустить вскрытия трупа Скалыги! И этот «кто-то», без сомнения, – Срезнев, на которого Павлик наш ушибленный и работает. И в этом случае предельно просто объясняется наплыв иррациональных импульсов антипатии, испытанной Тугариным во время знакомства со Срезневым.
Сделанное открытие не снимает всех вопросов, однако главное – выбраться на верный путь реконструирования криминального прошлого этих весьма сомнительных субъектов. И далее – методом последовательных приближений.
Кто-то в это самое время громко чихнул.
– А вот и подтверждение! – останавливаясь, с улыбкой оборачивается на чих Тугарин.
И видит тёмношёрстную крупноголовую и коротконогую дворнягу с рыжими бровями, промышляющую возле пищевых контейнеров.
– Да-с! – вслух огорчается Гвидон и пятится от пригнувшей голову и предупредительно зарычавшей собаки. Он знает, что коротконогие собаки злы и коварны.
Гвидон идёт дальше, а его мысли незаметно возвращаются к материалу недавнего прошлого. И скоро взбодрённое успехом воображение, достаточно развитое и неплохо организованное, весь эпизод столкновения с Павликом и Срезневым уже представляет в новой редакции, исторически недостоверной.