Восход Ганимеда - стр. 19
Дикую красоту этого ландшафта нарушало несколько явных следов человеческой деятельности: во-первых, широкая многополосная автомагистраль, черной ниткой перечеркивающая дно кратера, а во-вторых, далекие, призывные огни каких-то многоэтажных строений.
Сверившись с компасом, Наумов повернул на север. Это направление совпадало с ведущей к далеким строениям дорогой.
Над головой по-прежнему плыл исполинский серп Юпитера. Видимо, до рассвета было еще далеко. Расстояние до угадывающихся в сумраке ночи огней он определил как пять-шесть километров по прямой, но, учитывая разреженность атмосферы и непривычные глазу освещение и рельеф, он допускал, что мог ошибиться в своей оценке расстояния.
Давала знать о себе и иная сила тяжести. Шаг Наумова, несмотря на громоздкий скафандр, был размашистым, и идти не составляло особого труда.
Все эти ощущения сливались в нем, тревожили, вызывали чувство оторванности от всех и вся, какого-то совершенно необъяснимого, глобального одиночества.
Наумов хмурился, стараясь как можно чаще смотреть по сторонам, хотя был уверен: проявись в этой немой пустоте какое-то движение или звук, он бы заметил его сразу…
И тем не менее вид второй посадочной капсулы, чей контур внезапно появился из-за груды придорожных валунов, заставил его вздрогнуть, а сердце – пару раз глухо ухнуть, прежде чем Наумов совладал со своими не в меру напряженными нервами.
Продолговатый посадочный аппарат, длиной около трех метров, эдакое обугленное ископаемое яйцо динозавра, торчал из небольшой конической воронки, образовавшейся при его падении. Рядом бессильными белыми языками протянулись опавшие парашютные купола системы окончательного торможения.
Подойдя ближе, Наумов понял, какая деталь встревожила его.
Люк посадочной капсулы был открыт.
Он подошел сбоку, чтобы лежащий внутри аппарата человек не смог увидеть его приближения, и заглянул за край откинутого люка, откуда струился мягкий, приглушенный свет.
Мышцы Наумова окаменели от напряжения, он был готов к любому обороту событий, но взгляд, брошенный внутрь спускаемого аппарата, показал, что тот пуст.
От борта посадочной капсулы к дороге, тянувшейся к недалеким уже огням высотных зданий, уходили едва заметные, слабо отпечатавшиеся в мелком остром гравии следы подошв.
«Значит, самопроизвольное срабатывание автоматики, господин Горман?..» – подумал он, потянувшись к прибору связи, который располагался на панели управления внутри капсулы, но в этот миг внешние микрофоны скафандра передали далекий, прозвучавший где-то на пределе слышимости звук, который заставил Наумова отдернуть руку и оглянуться.