Размер шрифта
-
+

Восхищаясь Прутковым. Двухсотлетию гения русской литературы посвящается - стр. 7


* * *

Когда в Тегеране я был ямщиком,
То был с Грибоедовым близко знаком.

(Есть даже версия, что идея и рифмы «Горя от ума» были подсказаны Грибоедову Прутковым во время одной из поездок по Тегерану. Первоначально даже Чацкий, вызвав не карету, а рикшу, уезжал со словами: «Скорее, друг Прутков!»)


* * *

Народ в Тегеране жестокий и злой.
Три года в мечети служил я муллой.

(После убийства Грибоедова КП был вынужден маскироваться. Настоящий резидент!)


* * *

Кули я таскал и тюки я таскал,
И в смрадные трюмы кули опускал.

(Много позже КП признался, что тюки в трюмы он опускать так и не научился. Пожалуй, это единственное, чему не научился этот человечище в своей бурной жизни.)


* * *

Когда в Сингапуре я рикшею был,
То в день обгонял по десятку кобыл.

(После просветления урины КП стал крепок здоровьем.)


* * *

Хоть рыбу лови, хоть газету читай —
Всегда у меня за спиной Гюльчатай.

(Будучи большим оригиналом, КП иногда звал супругу по-восточному, хотя настоящее её имя Антонида Платоновна, в девичестве Проклеветантова. Свадьба состоялась в 1828 году и с тех пор она неотступно следовала за мужем, даже когда он работал рикшей в Сингапуре.)


* * *

Царей – по едалу! Цариц – по …..!
Да здравствует царство рабочих везде!

(По-моему это не вирша КП, а текст надписи на стене Бастилии, написанный кем-то 14 июля 1789 года. Не исключено, что это был отец Козьмы Пётр Федотович, поскольку в Париже доподлинно известно о ранении некоего Д'Апрутка при штурме крепости.)


* * *

Я популярен, как у римлян кифаред,
У чукчей – спирт, а у китайцев – иероглифы.
Когда подходит моей личности черед,
То извиняются и требуют автографы.
Я вензель ставлю: букву «К» и букву «П», —
Автограф мой. Лишь мне уступит он в известности.
– Оревуар. Адьё, месье. Прощай, купе! —
И зашагаю по давно известной местности.
Тюрьму оставив за плечами на версту,
Сел отдохнуть в тени раскидистой акации.
Опять семь суток пролетели как в бреду.
Я снова жертвой стал ужасной провокации!
Опять клевреты, ложь, намёки и враги.
Я не взрывал царя и не бежал на станцию!
Какой позор козьмопруткововой руки:
Свой вензель ставить на тюремную квитанцию!

(Эта зарисовка точно отражает атмосферу вражды, которая часто окружала поэта. На что только не шли недруги в попытках оклеветать передового человека и не дать распространиться его творчеству. Ведь царь Александр Второй был взорван через восемнадцать лет после кончины поэта! Возможно, стихотворение передано через медиума после смерти. Вопросы, вопросы…)


* * *

Я многое видел, я славно пожил.
Другой бы в штаны уж давно наложил!

(У многих окружающих частенько сдавали нервы, но КП всегда держал себя в руках.)

Страница 7
На следующую страницу