Вошь на гребешке - стр. 53

Первый в жизни доспех приживался трудно и медленно, хотя то был легкий, неполный набор. Оно и понятно, дикая грибница опасна, однако же она не буг и тем более не сам Руннар, – создание, для которого нет видового обозначения. Один он такой, то ли слуга Тэры, то ли раб, то ли вовсе часть её самой, пусть и неосознанная, подспудная… Безмолвный, предельно чуждый всему людскому, настороженный равно к лесу и замку, не умеющий играть и проявлять любые иные признаки личностного поведения. Черна постепенно выведала, что единственные в своем роде существа имеются и при некоторых иных замках, что их появление обыкновенно связано с точками надрыва целостности мира. Это ничего не объясняло прежне, но теперь… Сейчас – восьмица синей луны, и она неизбежно создаст новый надрыв, так сказала Тэра, а кто может знать вернее? Она прорицательница. Она знает и происхождение Руннара, неведомое никому более из людей замка. И природу складок, которые, хоть и не нарушают миропорядка, но колеблют его, расслаивают и склеивают. Так возникают сложные, многослойные спайки «с противотоком».

Краповый доспех шевельнулся, глубинные слои рывком сжали поясницу и поползли, плотнее сплетаясь с внешними. Кожу облил невыносимый, подобный кипятку, зуд. Черна скрипнула зубами, но смолчала. Четвертые сутки проволочная дрянь, ничуть не похожая видом и поведением на мирный крап, заплетает тело и превращает жизнь в кошмар наяву. Один Белек, в считанные дни ставший для всех господином Бэлом, не брезгует сидеть рядом, скрашивает болтовней тяготы врастания в доспех. На вид Черна теперь зелена всей кожей. Пока более или менее прежним остается лишь лицо, где узор стеблистой плоти доспеха тонкий. Зато настроение… оно – мерзкое! Речь невнятная, да и запах от подсыхающего рудного крапа, еще не изъявшего корней из слоя подкормки – отвратный.

– Пить хочешь? – Бэл заглянул в самые глаза, норовя угадать ответ. Было понятно, что он выговаривает одни и те же слова в десятый, самое малое, раз. Мерно, устало и настойчиво. – Черна, ты слышишь? Моргни. Вот, молодец. Ружана приходила, смотрела крап. Разрешила обнадежить тебя: к утру он втянет последние корни. Жжение пройдет.

– Сама бы и вделась в эту дрянь, – прорычала Черна, едва понимая сказанное. Но упрямство не позволило замолчать. – Пить хочу, но не могу, хватит на меня пялиться, вали отсюда.

– Не могу, это вчера я сидел подле тебя из прихоти, а теперь пребываю тут по воле Тэры, – сообщил Бэл. – Силы пришли в движение. Тэра сказала, что трение слоев мира велико, спайка будет глубинная, почти что до плоскости