Ворожея и дырявый котелок - стр. 6
Я сунула книгу назад в морщинистые руки Гункана.
– Так дело не пойдёт! Тащи сюда табличку с двери.
Слуга снова застыл, обдумывая приказ, потом оттаял и поплёлся к полкам, чтобы водрузить книгу для записи клиентов обратно.
– Далеко не убирай! Она нам скоро пригодится.
Он оглянулся на меня удивлённо. Бывшая хозяйка, судя по её пышным формам, знала какие-то сокрытые от обывателей источники пищи, но мне-то они были неизвестны. Полученной от неё суммы хватит от силы на неделю-другую.
Слуга положил книгу на нижнюю полку, посмотрел на меня ещё раз, очевидно, надеясь, что я передумаю, и затопал в сторону входа в кабинет. Дверь распахнулась со скрипом, и я снова наблюдала акробатические этюды псевдо-старичка. Ухватившись за края таблички, он упёрся ногами в дверь и начал со всей силы тянуть дощечку на себя. Под густое кряхтение слуги ржавые гвозди, державшие эту старую доску, сдвинулись с места, и Гункан полетел вниз, делая кувырок и, как кошка, приземляясь на ноги.
Он передал табличку мне, а я, повертев её в руках, уселась у котла и стала нашёптывать заклинание. Через минуту доска выглядела, как новая, и никакой тебе надписи про зельевара.
– У нас краска есть? – Хотя новую надпись я могла и наколдовать, но получилась бы она точно такой же кривенькой, как если бы я нарисовала её руками.
Глаза слуги подозрительно сощурились.
– Краска, говорю, есть?
Он снова потопал к полкам, взял небольшой стеклянный пузырёк с изумрудно-зелёной жидкостью и догадливо прихватил лежавшую рядом с ним небольшую кисть.
– У тебя почерк хороший? – спросила я, и Гункан пожал плечами в ответ.
Что ж, какой бы у него ни был почерк, он, несомненно, лучше моего. Я пододвинула к нему теперь уже новенькую на вид дощечку.
– Пиши. Небольшими буквами вверху: Маринэлла Гор. Строчкой ниже крупными буквами: ВОРОЖЕЯ. Ниже буквами поменьше: решит ваши проблемы.
Он посмотрел на меня ещё более недоверчиво и впервые заговорил. А ведь мне уже начало казаться, что он немой от рождения, только кряхтит и всё.
– Нет в Ведарии такого звания – Во-ро-жея! – проскрипел старичок.
– Но и специалиста, как я, днём с огнём! Зато даже тот, кто не собирался, из одного только любопытства зайдёт. А коль зайдёт, то с полным кошельком-то уже всё равно не выйдет, – я многозначительно пододвинула табличку ещё ближе к старичку. Приказы хозяйки не обсуждаются.
Почерк у него и правда оказался хороший, с вензелями, каждая буква выверена – чувствуется старая закалка. Как он приделывал табличку обратно, даже вспоминать не хочется. У меня такой ловкости и в ранней юности-то не было – не то что сейчас. Каждое утро по частям себя с кровати собираю. Руки, ноги на месте – уже хорошо, сгибаются – совсем отлично.