Ворожея - стр. 47
– Почему меня не позвал? Может, я помогла бы ей.
– Она у меня гордая. Никому не хочет причинять беспокойство.
– Стоило ли так мучиться? – спросила Алена, вспомнив недовольное лицо Марфы. – Надо было дома остаться.
– Мать на праздник хотела посмотреть, а сестра испугалась отпускать ее одну. Сама знаешь, как она болела.
Егор казался искренним: глаз не отводил, рук не прятал. Выходит, не лгал в отличие от сестры. В болезнь Марфы Алена не поверила ни на мгновение, но могла представить, как легко девушка манипулировала братом. Вечно хмурая, неулыбчивая, может быть, она тоже пережила какую-то трагедию и не смогла оправиться от нее, потому и к людям относилась настороженно. Не стоило судить ее, не зная ее истории.
– Забей! Это не последний праздник, – ответила, жалея своего спутника. – Еще погуляем.
– Что забить? – не понял он.
– Забудь, говорю, – попыталась исправиться Алена. – Не думай об этом.
– О поцелуе тоже не думать? – совсем осмелел Егор.
Алена мысленно выругалась. Черт дернул ее сначала попробовать медовуху, а потом поцеловать парня. Обычный дружеский поцелуй в щеку, а он уже раздул из мухи слона. Может быть, у них это сродни признанию в любви? Никто не скажет, а она и не спрашивала о таких мелочах.
Егор расценил ее молчание по-своему. Наклонился и еле ощутимо коснулся губами ее губ, снова улыбнулся и пошел вперед, будто ничего не случилось. Алена замерла, широко распахнув глаза, глядя в спину Егора. Как понять, что у него в голове творится? Зачем это сделал? Хорошо хоть больше говорить об этом не стал. Заметив, что девушка отстала, дождался ее, спросил о впечатлениях, о гадании.
Так не спеша они дошли до опушки леса, на которой стоял домик травницы. Хозяйка привычно хлопотала в сенях, разговаривая сама с собой. Домовой мастерил новую ручку для ведра, насвистывая какой-то мотив.
– То-то я думаю, долго тебя нет, – вместо приветствия проворчал Кузя. – С таким провожатым спасибо, что в болото не угодила и до зимы пришла.
Алены цыкнула на него, боясь, что Егор обидится, но видимо, только она и слышала домового. Парень не стал задерживаться, будто почувствовал, что не все ему рады здесь. Поставил корзину на лавку, простился и пошел обратно. Девушка не стала его удерживать, присела рядом с домовым, попыталась привести мысли в порядок. Подумаешь, поцеловал. С Артемом они не раз целовались. Каждый раз она испытывала такие эмоции, что едва не светилась от счастья. С Егором ничего подобного не чувствовала, но было в его поцелуе что-то настолько трогательное, что не получится сделать вид, будто ничего не было.