Ворожея - стр. 20
А уж знакомство Вилены с Витиной собакой и вовсе прошло совершенно замечательно. Динка, не отходила от девушки, умильно улыбалась и при каждом случае или подсовывала нос под ладонь или клала его на колени. Абсолютное доверие и любовь.
Выспавшись, они встретились на следующий день и потом как-то легко и незаметно отработали сутки. И дальше, дальше…
Заведующий подстанцией почуял неладное, когда было уже поздно.
Он попытался определить дочь в другую бригаду, но та, не особенно стесняясь в выражениях, объяснила папе, что с другими врачами ей совершенно не интересно!
Он возразил, что его как заведующего совершенно не волнует, интересно ей или нет! Есть порядок и субординация!
А она очень грамотно ответила, что ведет он себя не как заведующий, которому и в самом деле должно быть все равно, лишь бы дело делалось, а как ревнивый папочка, которому вдруг чем-то не угодил Носов!.. Вопрос – чем?
– Нет, ты скажи!? – топнула ногой Вилена.
Герман сдался, Носов был симпатичен и ему самому. Он любил серьезных и ответственных работников.
Может быть, какую-то роль сыграла фамилия мамы Виктора – Исаковская, может – нет. Но мешать дочери дальше встречаться с Носовым, заведующий не стал. Поворчал формально и махнул рукой.
Однажды он Вилене сказал, мол, гуляйте, да со свадьбой не затягивайте! Чего время впустую перегонять? Дочка ничего не ответила, хихикнула.
Теперь они всегда работали вместе – Виктор и Вилена. Иногда третьим к ним садился фельдшер Володя Морозов или еще кто-нибудь, но чаще Морозов.
Вилена однажды призналась Носову, что, когда отец думал, куда бы ее посадить после окончания стажировки, она сама попросилась к нему в бригаду.
Но этот разговор случился значительно позже, когда они уже не только гуляли по паркам или целовались на последнем ряду в кинотеатре.
Виктор загасил в пепельнице коротенький «столичный» окурок и со вздохом принялся вылезать из узкого пространства между холодильником и кухонным столом.
Вилена открыла вечернюю бригаду, и он остался один на четыре часа. Из селектора под потолком тихо потрескивало и похрюкивало.
– Двадцатая бригада! Доктор Носов! У вас вызов, – вкрадчиво повторил голос диспетчера.
Носов, не торопясь, ополоснул кружку от остатков грузинского чая и пошел к окошку диспетчерской. Оттуда уже торчала свернутая в трубочку карта вызова.
Носов прочитал повод, и ему стало нехорошо… Поганее вызова быть не могло: «Ребенок трех лет, отравление клофелином», мощнейшим антигипертоническим препаратом.
Он позабыл о своей нарочитой медлительности и ворвался в водительскую. За обшарпанным от постоянного биения костяшками столом сидели его водитель Толик Шпигун и еще двое других водителей: с акушерской бригады и перевозки.