Воровка сердца - стр. 38
Принц Филипп...известный своими интригами и жестокостью к врагам.
Если считать его бессердечным, то как объяснить это чувство? Но если сказать, что у него есть сердце – кто в это поверит?
8. 7
Лайла
В таких обстоятельствах о здоровом сне не могло быть и речи.
Едва разлепив тяжелые от беспокойного ночного отдыха глаза, я первым делом подняла, осматривая, правую руку. К сожалению, рабская метка никуда не исчезла, а все, что произошло вчера, было явью.
Кому понадобился скипетр?
Неужели король дал это задание кому-то еще помимо меня? Но в чем смысл, если бы я попалась – как и произошло на самом деле – разве не дали бы этим они понять имперской стороне, что провернули у них под носом? Ведь если бы не я, то, кто знает, сколько еще бы валялась подделка в сокровищнице империи Элевис?
В дверь спальни неожиданно постучали. Этот звук прервал мое задумчивое хождение по комнате.
-Д-да? – прокашлялась я.
Странно, с тех самых пор – а прошла уже неделя – как я обретаюсь в особняке принца, кроме дворецкого в самый первый день ко мне никто не заходил.
- Здравствуйте, леди Лайла.
Я чуть не поперхнулась слюной. Леди…где вы увидели леди?
Горничная Ханни – принц так изволит шутить – сообщила, что отныне она будет моей личной служанкой. По ее равнодушному, слегка глуповатому выражению лица невозможно было понять, в курсе ли она, что еще вчера я примерила на себя ее облик. Да и вообще, как принц думает скрывать подобное от слуг? Хотя, это не должно меня волновать, судя по всему, его высочество мастерски владеет «подчинением» других. Кто знает, что еще у него в рукаве помимо арданийской рабской печати припрятано? Ему по силам заставить других молчать.
- Принц приказал помочь вам собраться к завтраку.
Час от часу не легче. Какой хозяин будет завтракать со своим рабом?
Я словно задыхалась, уходя ко дну озера, у которого не было берегов. Но печать, эта чертова печать все еще на моем теле…
- Хорошо.
Обряд омовения высшей знати происходил с помощью слуг. Это было мне знакомо. Когда-то давно я уже испытывала подобное на себе.
Чистые светлые волосы, отливающие серебром я попросила заплести в косу. Они были длинными и мешались. Можно было конечно, по желанию за долю секунды сделать их гораздо короче, это не требовало от меня больших усилий, но боюсь, принц может не обрадоваться. Сначала нужно узнать, насколько он терпелив.
А вот незрячий глаз и следы от ожогов я скрыла еще вчера, придав ему такой же вид, что и у целого. Теперь в отражении на меня смотрела девушка двадцати с небольшим лет, одетая как истинная леди в светло-голубое платье в пол и перчатки, что поднимались выше локтей, скрывая метку рабыни, секрет, который должен оставаться тайной или просто не бросаться в глаза тому, кто был ответственен за ее существование – как же, ведь принц не желает портит аппетит чувством вины, если оно у него вообще было; оба ее черных глаза блестели, отражая свет магических светильников. Но никакая иллюзия не сделает слепой глаз снова здоровым. Пусть он выглядит как раньше, я знаю, как все на самом деле.