Воровка сердца - стр. 13
Здесь можно было не обмениваться именами, чтобы стать ближе. Рука моего спутника поползла по ткани юбки вверх. К сожалению, партия Фонбаха-младшего была в самом разгаре, а свободных мест рядом с ним не осталось. Пришлось ждать, пока нас не сведет сама судьба. Терпение, Лайла, не стоит торопить события,- проговаривала про себя, молча слушая бахвальство своего спутника.
- Не торопись, милый, игра еще не завершена, - я опустила руку на его кисть и кокетливо погладив, отодрала ее от себя. Бог знает, как тяжело было сдержать улыбку.
За дальним столом из-за спин остальных гостей сына барона было видно плохо, но даже если бы я сейчас встала и прошла мимо него, вряд ли бы он обратил на меня внимание. Новый барон был всецело сосредоточен на игре.
Через сорок минут бесконечной битвы против скользкого любителя лапать, мы наконец оказались за одним столом с моей сегодняшней целью. Только вот он, погруженный в свои мысли, не отрывал взгляда от карт в руках. Чертов Фонбах, картежник похлеще своего дорогого папеньки!
Лапающий ублюдок полностью исчерпал запас моего терпения.
- Ой! Как же так! – содержимое третьего бокала виски со льдом оказалось у него аккурат на том месте, которому бы не помешало остыть.
- Черт! – вскочил мой спутник, толкнув локтем раздающего, так, что у того из рук выпали на стол все карты, к вящей радости игроков с соседних мест.
Я подняла взгляд, встречаясь глазами с одержимым игрой Фонбахом-младшим, который наконец поднял голову, заинтересовавшись происходящим. Выражение его лица с праздного интереса быстро сменилось неподдельным возмущением и торжеством. Ни одна победа в карты не могла принести столько радости, сколько подарила моя скромная персона. Оттенок притупившегося, но все еще донимавшего по ночам чувства вины, развеялся, словно пылинки по ветру. Отныне я тебе ничего не должна
- Ты! Ты! – заорал он, показывая пальцем в мою сторону. – Ящерка! Аферистка, ты заплатишь за то, что со мной сделала!
Клянусь, это прозвище придумала не я. Пусть будет проклят тот, кто посмел окрестить меня рептилией. О каком таком «со мной сделала» говорит этот недоумок. Я к нему близко не приближалась, весь спектакль двухлетней давности был нацелен на его отца. А еще говорят, что в империи запрещена кровная месть.
Дальше все закрутилось-завертелось. Народ всполошился, соскочил со своих мест; меня окружили плотным кольцом, пусть не трогали, но сбежать было бы нереально, когда на тебя направлено столько взглядов. Вызвали стражу, мошенницу повязали и перевезли прямиком в самое защищённое и охраняемое во всей империи место - во дворец.