Ворон. Сыны грома - стр. 11
– Славное песчаное дно! – крикнул он Сигурду. – И прилив уже начался!
Ярл тоже кивнул. Условия были для нас благоприятны. Если б захотели, мы могли бы подвести «Змея» прямо к берегу и поставить его на уровне высокой воды. Решив, что нам повезло и все приметы на нашей стороне, я принялся короткими ударами погружать весло в набухающую приливную волну, однако Сигурд был иного мнения. Он спустился с боевой площадки на корме и, минуя нас всех, прошагал по палубе к Хастейну.
– Какого ты роста?
Хастейн нахмурился:
– Пять с половиной футов, господин.
В действительности, как мне подумалось, он был пониже. Сигурда, судя по улыбке, тронувшей его губы, посетило то же подозрение.
– Тогда кричи, когда воды под нами останется на пять футов. Не то тебе придется надеяться, что мать зачала тебя от рыбы, – сказал ярл Хастейну и, обращаясь ко всем нам, добавил: – Подберите юбки, красавицы. Слыхал я, будто во Франкии море особенно мокрое.
По палубе пробежал легкий ропот недовольства: никому из нас не хотелось портить кольчуги, окуная их в соленую воду. Не говоря уж о том, что, прыгая с борта судна в броне, немудрено было и потонуть.
– Хватит хныкать, пердуны! – рявкнул Улаф, затягивая под подбородком ремешок шлема. – Считайте, что вам повезло, если сам Карл не сидит где-нибудь там со своим войском, которое готовится выпустить в нас тучу огненных стрел или распороть копьями наши языческие животы во имя Белого Христа!
– Предпочел бы сразиться с сотней христиан, чем по-собачьи плюхать к берегу, – проворчал Свейн Рыжий, нахлобучивая шлем.
В этот миг якорь с плеском упал в воду с кормы «Змея». Два носовых каната нужно было привязать к деревьям или камням, чтобы судно неподвижно стояло в бухте, защищенное и от скал, и от неприятелей. Я не мог взять в толк, чем недоволен Свейн: он был таким великаном, что вода, которая заливалась бы нам всем в глотки, ему бы доходила только до груди.
– Бьорн и Бьярни! Вы останетесь на борту с Кнутом и девицей, – распорядился Улаф.
Тем временем мы погружали весла в блестящую воду, осторожно ведя «Змея» носом к берегу, а Хастейн и другой викинг по имени Ирса перескочили через борт с толстыми причальными канатами в руках. Как только они привязали корабль, мы убрали весла и заткнули отверстия, а затем прыгнули в холодное море, держа мечи над головами, чтобы в ножны, выложенные изнутри шерстью, не попала соленая вода, которая не высохла бы и за сто лет. Я схватился за ширстрек «Змея», ища ногами, куда наступить; ужасно мешал щит, переброшенный мною на спину.
– Я тоже хочу сойти, Ворон, – сказала вдруг Кинетрит, склонившись ко мне. Вися на перекладине и думая о том, как бы не опуститься на дно под тяжестью кольчуги, я попытался скрыть свой страх. Но, вместо того чтобы казаться невозмутимым, мое лицо, должно быть, стало злым. Кинетрит продолжала: – К чему мне оставаться? В голове у меня как будто масло весь день сбивают, и живот уже болит от рвоты. Я хочу отдохнуть от вас, вонючих мужчин. Хочу уединения. Ты можешь это понять?