Ворон и радуга. Книга 2 - стр. 28
Ушастик дрых как младенец, и вовсе не похож был на того, кто волнуется и переживает. А вот Рыжая… Неужели действительно ждала?
Ворон смотрел на неё в свете разгоравшегося рассвета и понимал, что сон прошёл окончательно. Ему хотелось хоть немного побыть с Настей, один на один, пока спит его бессмертный приятель, вечно путающийся под ногами. Просто поговорить. Всё равно о чём. Пусть о ерунде. Просто видеть, как она улыбается, как хмурится, как смотрит с любопытством – словно прикасается недоверчиво, осторожно, но только не телом, а взглядом.
Хотелось слушать её голос. Невероятный голос, который до сих пор его околдовывал. Он казался странно знакомым, как будто Эливерту где-то уже случалось слышать эту мягкую завораживающую интонацию, но, разумеется, это ему только казалось так. Навязчивый бред, который он придумал, и не более того…
Каким-то чудом у Эливерта получилось уговорить девчонку выпить с ним. Хоть вначале она пыталась остановить его, справедливо упрекнув, что он и так уже пьян.
С ней было весело. Она умела шутить и умела понимать его иронию. Язык за пустой болтовнёй развязался быстро. Элу вдруг захотелось сказать что-то более откровенное, что-то такое, что он не решился бы выдать на трезвую голову. Нет, ни о каком соблазнении и речи сейчас не шло… Спасибо Риланн – «налюбился» нынче досыта. Волновало совсем другое.
Но осознал он это, только когда озвучил вслух. Оказывается, всё гораздо хуже, чем он полагал.
Ворон слушал, что несёт, и сам себе не верил, неужели это он произносит:
– Знаешь, Дэини, в жизни всё так странно… Вот уж не думал, что пить с тобой стану. Но сейчас выпить хочу не просто так, сечёшь! Я такой девицы не встречал. Вот, к примеру, Риланн – славная, да таких-то много, а ты вот… Даже и не знаю, как сказать… Я тебя будто всю жизнь знаю! Пока на тебя ничего такого не обрушилось, чтоб закалку твою проверить. Но ведь видно же! Видно! Не подведёшь! И мне, в самом деле, тебе верить хочется… Только ты не обмани моих надежд, Рыжая! Ты для меня… вроде старого друга из моей вольницы. Я, когда ты у меня за спиной, не оглядываюсь, потому что верю, что удара в спину не будет. Провалиться мне в Лидонское ущелье! И за это надо выпить, Дэини!
В голове пронеслось: «Ну, теперь точно приплыли! Это конец, атаман!».
Выходит, он не просто пускает слюнки на эту рыжую красоту, он её уже считает другом. Он привязался. Едрить твою! Он привязался к ней. Он уважает её. Он ей верит!
Нельзя! Нельзя верить бабам!
Но он ей только что признался, что верит. И ведь это правда.
– Я такое редко кому говорю, – продолжал откровения Ворон. – Ведь тебе Наир наверняка уже всю подноготную моей жизни выложил на блюдечке с голубой каёмочкой? Ты всё должна знать…