Размер шрифта
-
+

Вопреки всему - стр. 13

В немецком ранце нашелся и серебряный пакетик, который откровенно растрогал Куликова – в нем оказались очищенные орехи. Обыкновенные деревенские орехи, орешки, лещина, в его родном Башеве они растут в каждом дворе. В других деревнях Пятинского сельсовета также растут, народ собирает орехи и делает заначки на черный день, очень сытная пища – орехи русской лещины.

Оказывается, у немцев они тоже растут.

Другой ореховый кулек, оказавшийся в трофейном ранце, также растрогал Куликова, хотя и меньше – наверное, из-за того, что орехи были незнакомые, вкусные, присыпанные солью, на кульке было напечатано типографским методом «Чака». Что такое «Чака», Куликов не знал. Название орехов? Или местности, где эти орехи произрастают? Чье-то имя? Что-то еще? Вот только что? Ребус.

Для того чтобы разгадать этот ребус, надо было знать какой-нибудь язык, – кроме того, колхозно-матерного, который был в ходу в Башеве, – например, французский или английский. Единственный язык, который не хотел знать пулеметчик, – немецкий, и всякому однополчанину хорошо понятно, почему он не желал этого.

Если на этой войне Куликов останется жив, то из дома выбросит все книги, все предметы и железки, связанные с Германией. Наелся он всего немецкого под самую макушку, а напился еще больше. Даже думать об этом не хочется.

Блинов тем временем нашел в своем ранце круглую плошку, похожую на парафиновую, с белесой полупрозрачной плотью.

– ВеПе, что это такое? – спросил он у Куликова, картинно повертел плошку пальцами. – Не спирт ли?

– Он.

На лице Блинова мигом вскинулись брови, чуть не залезли в волосы, – могли вообще передислоцироваться на затылок.

– Как спирт? – голос у Блинова мгновенно сделался сиплым.

– А так. Спирт. Только технический. Для разогрева кофия в окопе. Прямо на передовой. Так что не вздумай растворить эту гадость в воде и выпить – желудок себе сваришь, понял, Коля? Вместо желудка будет большая дырка. Одна. Во все пузо, – Куликов подмигнул напарнику, потянулся за банкой, набитой золотыми безголовыми рыбками, ножом легко сковырнул крышку.

Понюхал содержимое.

– Ну и как, ВеПе? – спросил у него напарник.

– Класс! Перший сорт. Судя по внешнему виду, царская еда. Копченые пескари, говоришь? Никогда не пробовал таких.

Блинов, прищурив один глаз, присмотрелся к надписи, начертанной на коробке, попробовал ее прочитать, но с задачей не справился. Это были шпроты. Напарник изучением надписи на коробке не ограничился, принюхался к содержимому. Копченые рыбешки пахли не то чтобы вкусно, а очень вкусно: дымком, жженой мякотью ароматного дерева, восточными приправами, словно бы были вынуты из сборника сказок про «тысячу и одну ночь», корицей, вином, перцем и каким-то очень легким маслом.

Страница 13