Вопреки, или Ты меня не купишь - стр. 33

– Что? – Ренат вдруг отстегнулся и, несмотря на остатки бури за окном, придвинулся ко мне. Прислушался, положил на плечо руку, требуя повернуться, а я притворилась спящей. Не хочу с ним говорить и не буду.

– Есения? Ты как? – спросил почти ласково, но я не стану обманываться. Папа приучил меня никому не доверять. Говорил, что это закон бизнеса – выживает тот, кто лучше врет.

Видимо, у отца это получалось плохо, потому дело и прогорело.

Над головой скрипнул динамик, а потом в комнату влился мягкий голос капитана воздушного судна:

– Благополучно пролетели грозовой фронт, чета Волгиных. Надеюсь, что вы не испугались сильной турбулентности. Пришлось немного обогнуть, потому задержимся с посадкой в Париже еще на тридцать минут.

Стало тихо. Я невольно выдохнула, и Ренат, заглянув в лицо, заметил, что не сплю.

– Что ты сказала? – муж оказался слишком близко. До мурашек и желания отстраниться. Пришлось вжаться в спинку и увести лицо в сторону. Но Брагин настаивал и дышал в лицо назойливым теплом: – Хочу услышать еще раз. О чем же я пожалею?

И меня внезапно осенило. Я – хозяйка своей жизни, души и тела. Никто не смеет указывать, что делать и как себя вести.

Купил меня? Наслаждайся тем, что есть, муженек.

Я сделаю так, что ты, Ренат Волгин, с ума от меня будешь сходить. Забудешь о той, кто ждет тебя на небесах. Забудешь, что обещал себе никогда не любить! И когда ты дышать без меня не сможешь, я разотру тебя в порошок.

В пыль.

В прах.

Между пальцами. Жестоко и беспощадно.

Этому меня научила моя бессовестная мама. Никого не щадить, когда касается твоей жизни и принципов. И здесь я с ней соглашусь, потому что растекаться лужицей перед богачом не собираюсь. В конце концов, теперь имею право диктовать свои условия, вертеть мужем, как настоящая гидра, и жить так, как Я ХОЧУ.

У меня есть сила воли противостоять, а еще красивое тело, которое я умело использую для краха врага. Шантажировать меня жизнью и комфортном родителей никто не посмеет. Клянусь, Волгин, ты все до копейки отдашь ради моей взаимности, богатенький ублюдок.

Хотел птицу в клетке получить, но купил молодую и очень злую…

Ренат, молча разглядывая меня, скользил блестящим взглядом по разгоряченным щекам, замер на губах. Я нарочно приоткрыла их и выдохнула в его лицо легкий стон. Не отстранилась, напротив, придвинулась, чтобы он вкусил сполна моих женских чар.

Он порывисто сам отклонился, приподнял бровь, недоверчиво сощурился. Не по вкусу перемены?

– Ладони сильно горят, – я скромно опустила взгляд, закусила губу и посмотрела на мужа сквозь ресницы. Улыбка коснулась уголка его крупных губ и тут же погасла. – Поможешь с этим? Муж? – и кокетливо протянула ему руки, шевельнула опухшими пальцами, поморщилась от неприятной жгучей боли.