Вооруженные силы на Юге России - стр. 57
Кубанец смотрит на меня и громко спрашивает:
– Вы знаете, кто я?
– Нет, – отвечаю и думаю: «Видимо, один из новоиспеченных кубанских генералов, и сейчас здесь происходит какое-то важное заседание».
Снова он спрашивает:
– А вы знаете, кто я? – и с этими словами раздвигает полы бурки, и на груди его алеет красная звезда. – Я командир советского Южного Стрелкового полка!..
Если бы подо мной разверзлась земля, я был бы менее поражен. В течение следующих нескольких секунд у меня в голове промелькнуло столько мыслей, что единственный раз в жизни я был готов умереть от стыда за себя. Как глупо попался! И в последнюю минуту!
Как я не сообразил, почему кубанцы в бурках в летний жаркий день? Погон-то я не видел! Считая, что бой на Павловской площади кончен, я решил, что город уже взят добровольцами. Я чувствую себя ошалелым.
Кубанец вталкивает меня в дом. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я вижу красных командиров, поднимающихся с мест, отстегивающих кобуры и направляющихся ко мне.
Сознание, что мне осталось жить несколько минут, не мешало мне наблюдать за каждым движением моих врагов, инстинктивно я прижался спиной к стене, страшась удара сзади. Мысли работали ускоренно, я уже пришел в себя и только рассчитывал, как я смогу ударить ногой в место ниже живота моего убийцу.
Вижу, что нашлись другие командиры, которые удерживают особенно ретивых, держат их за руки и не дают им возможности тут же прикончить меня. Ага, думаю, очевидно, они хотят меня допросить, а потом выведут во двор.
Кубанец что-то говорит, в комнате среди военных происходит еще большее смятение. Так же как и я, кубанец наблюдает за происходящим в комнате, подходит ко мне ближе; мне стоило большого усилия не ударить его, но он не проявляет никакого намерения убить меня.
Убедившись, что казнь на время отсрочена, я опять сосредоточиваю свое внимание на кубанце.
– Так вы говорите, что вы корниловец, а знаете ли вы, что вас ожидает?
– А знаете ли вы, что вас ожидает? – с отчаянием кричу я. – Павловская площадь взята добровольцами, «Товарищ Артем» разбит, вот лента с матроса! Город окружен добровольцами, отсюда живыми вы не уйдете! Что вы здесь делаете?
– Мой полк в засаде, десять пулеметов расставлены по улице на крышах, за заборами; они только ждут сигнала от меня!
Мне стало противно жить! На секунду я задумался… Конец… Кубанец, видимо, забавляется моим отчаянием, смотрит на своих, кивает головой и, показывая на себя, снова вопрошает:
– А вы знаете, кто я?
Я молчу и только с ненавистью смотрю в его глаза, но, странное дело, я вижу серые, добрые глаза, с лукавым огоньком смотрящие на меня.