Вообрази меня - стр. 7

– Я пошла на это, чтобы спасти твою жизнь. Я спасала вас всех. Тебе следовало быть мне благодарным, а ты орешь на меня, как дитя малое, хотя я в одиночку избавила всю твою команду от неминуемой гибели. – Она качает головой. – Ты невыносим. Ты не представляешь, чем рисковала я, и не моя вина, что понять это ты не в состоянии.

Между нами, как преграда, повисла тишина.

– А знаешь, что забавно? – Я качаю головой и поднимаю лицо к ночному небу. – Вот это. Разговор выходит забавный.

– Ты что, пьян?

– Прекрати. – Я меряю ее мрачным взглядом. – Прекрати занижать мои умственные способности. Полагаешь, я такой тупой и не понимаю основы, черт возьми, основ спасательной операции? Прекрасно понимаю, – злобно выпаливаю я. – И понимаю, что тебе пришлось совершать неоднозначные поступки, чтобы нас вытащить. И на это я не злюсь. Я сейчас злюсь, потому что ты не умеешь общаться.

Я вижу, как поменялось выражение ее лица. Огонь, полыхавший в глазах, потух, плечи расслабленно опустились. Она смотрит на меня, моргая. Смутившись. И тихо признается:

– Не понимаю.

Солнце уже несколько часов как зашло. Темная, извилистая тропинка освещается лишь слабым светом фонарей и рассеянным светом соседних палаток. Назира купается в этом свете. Сверкает. Кажется еще красивее, чем обычно, что, по правде, очень пугает. Она смотрит на меня в упор большими, яркими глазами, словно она – простая девчонка, а я – простой парень, а вовсе не пара придурков, идущих навстречу солнцу. Словно мы оба, не вдаваясь в детали, совсем не убийцы.

Я вздыхаю. Запускаю в волосы пальцы. Мое тело больше не хочет сражаться, и я вдруг чувствую такую усталость, что едва могу стоять на ногах.

– Мне надо поспать. – Я пытаюсь ее обойти.

– Постой…

Назира хватает меня за руку, и от ее прикосновения я почти выпрыгиваю из кожи. Я вырываюсь, нервы на взводе, но она делает шаг вперед, и мы оказываемся так близко друг к другу, что я чувствую ее дыхание. Ночь выдалась спокойная, бодрящая, и в мерцающей темноте я вижу только ее. Я делаю вдох, вбираю ее запах – что-то неуловимое, что-то сладкое – и воспоминание накрывает меня с такой силой, что из легких выбивает весь воздух.

Она обвила руками мою шею.

Запустила пальцы в мои волосы.

То, как она пригвоздила меня к стене, то, как слились воедино наши тела, то, как она провела руками по моей груди и сказала, что я превосходен. Тихий, гортанный звук вырвался у нее, когда я ее поцеловал.

Теперь я знаю, что значит ее обнимать. Я знаю, как это – целовать ее, слегка касаться языком краешков ее губ, грудью ощущать ее глубокий вздох. Я могу попробовать ее на вкус, почувствовать ее формы, ее силу и ее мягкость. Сейчас я даже ее не касаюсь, однако все словно повторяется, кадр за кадром, и я не могу оторвать взгляда от ее губ, ведь так заманчиво переливается на свету этот чертов персинг-алмазик, и на секунду – всего лишь секунду – я теряю голову и снова целую ее.