Вообрази меня - стр. 25

Что это не обычная усталость…

Хотя уже слишком поздно. Слишком поздно осознавать, что я, скорее всего, не просто очень сильно устал.

Черт возьми, кажется, за мной пришла смерть.

Что-то говорит Стефан. Я не слышу.

Что-то говорить Назира. Я не слышу.

Какая-та часть моего мозга, еще способная функционировать, твердит мне: «Возвращайся в комнату, умри спокойно», но, когда я пытаюсь сделать шаг, то спотыкаюсь.

Странно.

Я делаю еще один шаг, и теперь все хуже. Ноги заплетаются, я почти падаю, в последний момент удержавшись в вертикальном положении.

Все идет наперекосяк.

Звуки в голове становятся громче. Я не могу полностью открыть глаза. Воздух вокруг кажется плотным – сжиженным, я пытаюсь сказать, что мне плохо, – не выходит. Мне холодно. Меня бросает в зябкий жар.

Стой. Это неправильно.

Я хмурюсь.

– Кенджи?

Слово доносится будто издалека. Будто из-под воды. Глаза мои закрыты, и кажется, что так будет всегда. А потом… Какой-то другой запах. Что-то грязное, влажное и холодное. Странно. Щекочет мне лицо. Трава? Откуда на моем лице взялась трава?

– Кенджи!

Эй. Эй. Мне не нравится. Кто-то меня трясет, сильно, так что мозги грохочут в черепной коробке, и что-то, какой-то древний инстинкт поддевает рычагом заржавевшие шарниры моих век, заставляя их раскрыться. Когда я пытаюсь сосредоточиться, ничего не выходит. Картинка размытая, размазанная, словно каша на тарелке.

Кто-то кричит. Или кто-те… Постой-ка, а как сказать «кто-то» во множественном? Наверное, впервые так много людей одновременно зовут меня по имени. Кенджи кенджи кенджи кенджикенджикенджи

Пытаюсь засмеяться.

А потом вижу ее. Она здесь, передо мной. Боже, какой приятный сон. Но она, правда, передо мной. Гладит мое лицо. Я чуть поворачиваю голову, прижимаюсь щекой к нежной, мягкой ладони. Восхитительные ощущения.

Назира.

Чертовски красива, как по мне.

А потом… я улетаю.

Падаю в невесомость.

Я открываю глаза и вижу пауков.

Глаза и лапы, глаза и лапы, глаза и лапы… повсюду. Увеличены в масштабах. Крупным планом. Тысячи лап тянутся ко мне со всех сторон.

Я снова закрываю глаза.

Есть хорошая новость – я пауков не боюсь, иначе орал бы тут как резаный. Я с ними жить научился. Я проживал с ними в приюте, на ночных улицах, под землей в «Омеге пойнт». Они прятались у меня в ботинках, под кроватью, ловили мушек в углах моей комнаты. Обычно я их выталкивал на улицу, никогда не убивал. У нас взаимопонимание, у меня и пауков. Мы крутые.

Только раньше я пауков никогда не слышал.

А эти какие-то громкие. Вокруг нестройный шум, сильный гул, пульсирующая бессмыслица, которую не разбить на составляющие звуки. Потом, хотя и медленно, что-то начинает вычленяться. Приобретать форму.