Вольтерьянец - стр. 9
– Где Таня?.. Таня!..
И он увидел Таню. Но Таня была не вчерашняя, не сегодняшняя… Таня была новая.
Он просил у нее прощения за свою невольную вину перед нею.
– Если б я только мог думать, – говорил он, – что эта ужасная женщина решится сюда явиться, я бы приказал ее не впускать; но мог ли я об этом думать?! Я был в таком ужасе…
Он пробовал защититься, он пробовал объяснить свой обморок неожиданностью и негодованием. Но Таня только тихо качала головою и глядела на него какими-то сухими, странными, но в то же время спокойными глазами.
– Зачем, Сергей Борисыч, не надо… тебе вовсе нечего извиняться передо мною!..
А между тем он все же чувствовал, что виноват и что вряд ли получит прощение.
Он робко стал говорить об их отъезде. Таня тоже говорила об отъезде. Но из слов ее так выходило, что они, достигнув России, разъедутся в разные стороны.
– Таня, как же это? – едва слышно, едва ворочая языком, шептал Сергей. – Я думал, что мы уж никогда не расстанемся с тобою. Таня, зачем ты хочешь меня оставить, ведь это невозможно!.. Или ты совсем разлюбила меня?! Ты меня презираешь?!
Она подняла на него тихие глаза и сказала:
– Презирать? Боже мой, да за что же? Я все та же и те же мои чувства. Но того, о чем ты думаешь, Сергей Борисыч, никогда не может статься. Ты не меня любишь… и я скорее умру, чем стану твоей женою…
Что он мог возразить ей? Разве она не провела здесь все это последнее время, разве мало оскорблений нанес он ее чувству? Да и сам он не понимал себя: вместо вчерашнего спокойствия в нем был опять хаос. Он сознавал, что недавнее прошлое еще не забылось, не стерлось окончательно.
– Это твое последнее слово, Таня? – уныло проговорил он.
– Да, последнее слово, и довольно об этом. – Знай, что я навсегда останусь твоей сестрой, твоим другом, но мы уже не жених и невеста… давно не жених и невеста… Это была ошибка, детская фантазия. Забудем же… и поскорее… и навсегда, так чтобы мысль о ней, об этой нашей ошибке, не стояла между нами и не портила нашей дружбы… вот и все… и хорошо, что так кончилось… и будем навсегда друзьями!
Она протянула ему руку, она улыбалась ему, казалась такой спокойной.
Он сидел совершенно растерянный, ненавидя себя и презирая.
Таня еще раз ему ободрительно улыбнулась и вышла от него своей твердой походкой. Она медленно прошла ряд комнат, дошла до своей спальни, заперла дверь на ключ и несколько мгновений стояла неподвижно. Она была на себя не похожа – таким отчаянным, таким страшным казалось лицо ее. Наконец из широко раскрытых, почти остановившихся глаз брызнули слезы и полились они неудержимо – тихие, неслышные, горькие…