Волшебный горшочек Гийядина - стр. 17
Удариться в такой же истеричный смех сквозь рыдания принцессе не позволил лишь новый толчок, расколовший пол у нее под ногами, и вместо нервного хихиканья у ней успел вырваться лишь короткий взвизг.
Тонкие пальцы ее чудом вцепились в рваный край повисшего над расселиной ковра и крик резко оборвался, перейдя в неровные всхлипы и умоляющие междометия. Спасая подругу перед лицом неизвестной опасности, чтобы вернуть ее в опасность известную, Сенька отшвырнула стол, бросилась на живот, схватила Эссельте за руку, дернула что было сил… И сама загремела вниз головой в разверзшийся проем, столкнутая очередной конвульсией взбеленившейся земли.
В следующий момент поглотившая их трещина была закрыта сверху куполом, с оглушительным грохотом обрушившимся на пол, усеянный осколками и обломками былой роскоши. А летящие куда-то под откос чего-то девушки прокатились кубарем еще несколько десятков метров, пересчитывая по пути руками, ногами, ребрами и головами все ступеньки, зазевавшихся крыс и провалившиеся сверху куски покойных покоев и остановились в полной темноте и тотальной дезориентации, только налетев на резко изменившую направление стену.
К этому времени толчки прекратились так же внезапно, как и начались, земля утихомирилась, и можно было с чувством, с толком и с расстановкой сесть, разобрать, где чьи конечности, синяки и шишки, и начать по-настоящему беспокоиться о своих спутниках и о себе.
– Как ты думаешь, они успели спастись? – с замиранием сердца и дрожью в голосе тихо спросила царевну Эссельте.
– Д-должны… – угрюмо выдавила та, хотела сказать еще что-то, но на этом голос сорвался, и она до крови прикусила губу.
«Ваня, Ваня, Ваня, Ваня, Ваня …» – дернулась и запульсировала болью рана, и ледяная пелена, откуда ни возьмись, предательски развернулась из области желудка, липким саваном опутала все внутренности, сковала могильным холодом руки и ноги и хмельным поминальным вином бросилась в голову.
– Ваня, Ваня, Ваня, Ваня, Ваня… – как в бреду, в такт боли – не в прокушенной губе, в душе – зашептала Сенька, давя зарождающиеся в горле спазмы рыданий и стискивая кулаки так, что ногти впивались в покрытые грязью и мраморной пылью ладони. – Ваня…
– Симочка, милая… ты только не расстраивайся… – прикоснулись бережно к ее боку исцарапанные теплые руки принцессы, наощупь нашли плечи, и обняли подругу, прижимая к груди. – Я, конечно, всё понимаю! Если бы там был мой Друстан, я бы уже с ума сошла, наверное!.. Но… ты только не плачь, миленькая… только не плачь! Они обязательно все выбрались!.. Обязательно-преобязательно!.. Я в этом ну на сто процентов вот уверена! У них же был Масдай, ты подумай, Сима! Масдай – это ведь такая лапушка! Такая умничка! Такое чудо! И когда вся эта свистопляска началась, они просто все сели на него, и улетели!.. Ну конечно! Как я раньше не догадалась!.. Погрузили Олафа и Кириана, и р-р-раз!.. – взмыли в чистое небо!.. И пусть там хоть всё перевернется вверх ногами в этом Шатт-аль-Шейхе!..