Волшебная мясорубка - стр. 18

Выждав момент, котенок, перебежал у них под ногами на другую сторону разбитой дороги. Там снова начинался парк с расщепленными и обглоданными стволами ясеней. За парком виднелись уцелевшие коробки домов с пустыми проемами окон. Перед ними сквозь остатки деревьев и столбики фонарей котенок увидел скачущие на выбоинах грузовики. На обочинах рядами лежали раненые, а вокруг них, в телогрейках и кирзовых сапогах, бегали девушки с санитарными чемоданчиками.

Котенок проскользнул мимо бойцов, чудом проскочил под колонной грузовиков и запрыгнул на подоконник полуразрушенного жилого дома, что стоял в полукилометре от линии огня. Здесь он, наконец, смог отдохнуть. Он долго сидел, поджав лапки и втянув голову так, будто замерз, и сквозь остатки деревьев и фонарей испуганно наблюдал за грузовиками, вздрагивая от грохота и скрипа их кузовов.

… На следующий день он проснулся среди завалов разрушенного дома. Над собой он увидел синее-синее небо, очерченное квадратом уцелевших стен. Оно было такое яркое, что нельзя было смотреть на него, не жмурясь. По небу плыли белоснежные облака. За проемами окон было утро, и все так же гремели грузовики. Но шума войны уже не было: Кенигсберг пал.

– Боже, мой! Где же теперь Вильке? – сказал Франк, не понимая, где он: наяву или еще во сне.

Ему снилась бесконечная беготня по темным туннелям подземной крепости. Стекла противогаза запотевали, отчего и без того серый мир вокруг расплывался и размазывался… Он бежал со всеми в темноте и дыму, запинаясь о ящики и упавших товарищей, мчался дальше и дальше по тесным проходам форта. Потом над головой засвистели зеленые трассирующие пули. Они щелкали о стены и превращались в фонтанчики искр. Под огнем все рухнули на четвереньки и, похожие в противогазах на стадо маленьких слонов, помчались, утягиваясь в ближайшую арку. Как только Франку удалось протиснуться за поворот, стрельба прекратилась, уступив место другим звукам: возне, собственному дыханию в противогазе и стуку сталкивающихся касок.

– Сопротивление бесполезен! – вещал из рупора, едва понятный из-за сильного акцента голос. – Сдаваться в плен. Мы гарантировать простой немецкий солдат жизнь! Сдаваться в плен…

Не успел парламентер договорить, как немцы открыли в его сторону плотный огонь. Русские ответили, и в тот же миг прямо по распростертым на земле мальчикам прочь от противника заскакали здоровенные мужчины в куртках «СС» и обтянутых материей касках. Их было человек шесть, в руках они несли пулеметы и штурмовые винтовки. Эсесовцы, до этого прикрывавшие отход гитлерюгенду, сейчас, пыхтя, удирали от чего-то, увиденного со стороны русских. Мальчики, понявшие, что оттуда надвигается что-то новое и ужасное, вскочили и побежали за взрослыми. Вдруг сзади раздалось хищное шипение, хлынул ослепительный свет, и недра форта наполнились криками горящих, как факелы, людей. Движение застопорилось, и давка стала невыносимой. Стекла масок запотели окончательно. Стало нечем дышать. Мальчики один за другим начали срывать противогазы. Новый взрыв света – река пламени промчалась над касками по сводам туннеля, и все вновь повалились на пол. Очередной свирепый залп огнедышащего ствола, жар по лицу, глубокий обжигающий вдох, плотный, как сметана, туман, и в конце всего этого – прохладная, мокрая тишина…