Волшебная мелодия Орфея - стр. 15
– Передай, что монахи ордена Святого Бенедикта Гийом Ожье и Руфин Редналь просят аудиенции с его милостью Петром Достопочтенным! – просто заявил старший.
Привратник подозвал проходившего мимо молодого послушника и отправил его с посланием к аббату. Гости же терпеливо ждали, пока их проведут к настоятелю. Но вместо настоятеля навстречу им вышел высокий и худой монах в бурой рясе, подпоясанной кожаным поясом.
– Pax et bonum[1], мой брат, – слегка поклонился он.
– Pax et bonum, – наклонил голову приезжий.
– Ансельм, – представился встречающий, – странноприимный брат. Добро пожаловать в аббатство, братья! Вы наверняка устали с дороги, вам надо прийти в себя и отдохнуть. Пока Петр Достопочтенный и наши братья закончат полуденную молитву, я покажу вам ваши покои.
– Мы не устали и готовы присоединиться к братьям для молитвы, – спокойно возразил отцу-госпиталию старший приезжий, младшего, мечтавшего о покое, передернуло, но возразить он не решился.
Ансельм кивнул:
– Как пожелаете, братья, пусть ваш приезд оживит и питает молитву каждого из нас.
Ожье только склонил голову в знак согласия. Странноприимный монах развернулся и пошел, указывая путь новоприбывшим. Глазам путников открылась впечатляющая сцена. Внутри аббатство оказалось еще великолепнее. Особенно потрясала базилика. Даже леса, опоясывающие строящийся собор, не могли скрыть изящества и величественности здания. Вокруг него громоздились другие постройки, поменьше, но также добротно построенные: странноприимные покои, трапезная, монастырская кухня с погребами, покои аббата, две огромные общие спальни для монахов, третья, чуть поменьше, для послушников, чуть подальше виднелись лазарет, конюшни, амбары, кузница и ремесленные мастерские. Чувствовалось, что монастырь был отлично организован. Расположение зданий подчинялось строгой логике, все было практично, красиво, чисто и ухоженно. Аббатство Клюни искусно обошло завет монашеской бедности и неустанно воплощало в жизнь собственный девиз: «Бедные монахи, богатый монастырь».
Гости не скрывали собственного восхищения.
– Многие говорят о красоте вашего аббатства, но одно дело – слышать, а другое – видеть собственными глазами! – произнес Ожье.
– Мы всего лишь скромные слуги Господа нашего, и все это благодаря воле и милости Его, – спокойно ответил Ансельм.
И монах нисколько не кривил душой. Удивление прибывших было для него делом обычным и никоим образом не влияло на его отношение к собственному монастырю. Окружающее великолепие было всего лишь сосудом, главное же было совершенно в другом. Ансельм так же прекрасно чувствовал бы себя в отшельнической пещере или шалаше пустынника. Он подвел гостей к входу в базилику.