Волшебная книга судьбы - стр. 6
Возвращаясь домой – вернее, туда, где я жила, – я часто мельком думала о ней со странным чувством: вот она вытирает ноги о половик, толкает входную дверь, снимает пальто, кладет портфель – все то же самое и совершенно синхронно с ней проделывала я.
Только до этих пор, разумеется. Потом она найдет приготовленный для нее полдник на столе в оборудованной по последнему слову кухне, ее собака прибежит и будет с визгом тереться о ее ноги, она достанет тетради и примется за уроки, попивая свежевыжатый фруктовый сок, когда стенные часы отобьют пять или шесть часов, смотря в какой день, мелодичным звоном.
Меня же встретит тетка раздраженными жалобами и упреками: я-де сутулюсь, волосы пахнут табачным дымом, посуда плохо помыта и прочее, и прочее – она всегда находила тысячи придирок. Я ничего не отвечу, буду долго мыть руки, а потом поднимусь наверх и затворюсь в своей комнате наедине со своими мыслями.
Алиса нарушила молчание первой однажды вечером, когда мы выходили из лицея. Я ждала автобуса, прислонившись к ограде, чуть поодаль. Народу было много: в тот день уроки во всех классах кончались одновременно. Автобус, обслуживавший несколько школ, пришел уже почти полным. Ученики шумной гурьбой устремились к дверям. Я уже стояла на подножке, и тут какой-то парень толкнул меня, помогая другому забраться. Я не удержалась и упала навзничь. Двери закрылись, автобус укатил. Я села и стала собирать рассыпавшиеся вещи.
Вот тут-то Алиса и заговорила. Она сидела на заднем сиденье машины.
– Садись, – предложила она. – Мы тебя подвезем.
Я посмотрела на нее недоверчиво, но она едва заметно улыбнулась мне, и я подумала: почему бы нет? Все лучше, чем тащиться домой пешком.
На водителе, широкоплечем, надежном, был костюм дороже любого из костюмов моего дяди. Сиденья машины, обитые великолепной бежевой кожей, оказались девственно-чисты. Я так боялась их запачкать, что всю дорогу сидела на краешке, сжав ягодицы, чтобы не соскользнуть.
– Так где ты живешь? – осведомилась Алиса.
– В «Гвоздиках».
– Где-где?
Это был гигантский жилой комплекс за чертой города, между лесом, полями и новой промышленной зоной. Двести пятьдесят домов, похожих как две капли воды, с тесным гаражом и микроскопическим садиком, отделка, некогда с претензией, но со временем обветшавшая, фонтанчики с ангелочками на перекрестках, клумбы гераней (гвоздики просуществовали всего один сезон) и толпа жителей, чьим основным времяпрепровождением было обсуждать дела и поведение соседей.
Из «Гвоздик» можно было выбраться, только имея машину или хотя бы велосипед (и сильные ноги, потому что по дороге в город был подъем, который отпугнул бы и самых мужественных).