Волков-блюз - стр. 23
Я рассмеялся.
– Пойдем по второму варианту.
Тут был большой нюанс: сержант на самом деле просил не взятку, точнее, не совсем взятку. Наши чиновники – я имею в виду мужских, насчет женских могло быть точно так же, но этого я не знал – время от времени начинали против чего-то бороться.
Против глобального потепления, против лишней бюрократии, против опозданий, хамства и очередей.
Каждый раз при этом у исполнителей на местах что-нибудь исчезало, и хорошо, если это была бумага или степлеры, гораздо хуже – если премии или надбавки.
Потом борьба сходила на нет, люди в высоких креслах получали галочки, ордена и моральное удовлетворение, а бумага и надбавки возвращались туда, откуда их ранее забирали, приводя в восторг тех, кто во время этого искусственного кризиса выживал, вместо того чтобы жить.
В сберкассе стояла очередь в мужское окно, и я направился в женское. Еще вчера я бы по инерции встал в мужское и потратил бы полчаса жизни впустую, но количество моего общения с женщинами за последние сутки неожиданно перешло в качество, и я понял, что меня совершенно не смущает вариант воспользоваться женской частью инфраструктуры.
Женщина в окошке нервно косилась на меня все время, пока оформляла мне пошлину, принимала деньги, отсчитывала сдачу и выдавала две пачки бумаги.
Я на всякий случай проверил все реквизиты – она все сделала правильно.
За то время, пока я оплачивал пошлину, мужская очередь продвинулась на одного человека из десяти. Один из стоящих дернулся было к женскому окну, но почти сразу вернулся. На меня глядели как на инопланетянина.
Сержант уточнил:
– Чего так быстро? Неужели очереди нет?
– Да я в женском взял, – ответил я спокойно.
– Главное – туалеты не спутай, – невпопад пошутил сержант.
Теперь он смотрел на меня с опаской и, видимо, на мгновение даже засомневался, имеет смысл брать с меня бумагу или лучше отправить по длинному, но официальному пути с недельным ожиданием.
Но в итоге выбрал правильное решение.
Через двадцать минут он еще не вернулся, и через полчаса, а через сорок спустился дед Митяй.
– Давай за мной, – потребовал он.
Мы поднялись в его логово на третьем этаже. Здесь, в мягком прохладном полумраке вытянутого начальственного кабинета, стоял легкий, невыветриваемый запах табачного дыма.
– Садись, – потребовал двоюродный дед, и я сел через два стула от него. – Ты сейчас в женском окне пошлину оплатил?
– Да, – ответил я. – Это законно.
– Но никто так не делает, – ответил дед Митяй. – Ты должен был завалиться на подписании документа в анклаве. У них практикуется коллективная ответственность. То есть когда какие-то неприятные документы согласуют в десятке инстанций и в итоге начинаются проблемы, то виноваты все разом, а значит – никто. Как ты смог за полдня подписать у всех? Я тебе дал двести рублей, но даже с ними это неделя, не меньше! Там же полсотни очередей!