Волки Кальи - стр. 19
– А ты уверен, что он не твой отец? – крикнул Росситер, единственный наемный работник Гаррета Стронга. Конечно же, все засмеялись, даже Оуверхолсер улыбнулся шутке.
– Сынок, если ты не хочешь спорить со мной, так и не спорь, – заметил Оуверхолсер. Губы его все еще были тронуты улыбкой.
– Но я должен. – Тиан начал прохаживаться перед рядами скамеек. В руке мерно покачивалось ржаво-красное перышко опопанакса. Тиан чуть возвысил голос, чтобы все поняли: теперь он говорит не только с крупным фермером. – Я должен, потому что сэй Оуверхолсер достаточно старый, чтобы быть мне отцом. Его дети выросли, как вы все знаете, и, насколько мне известно, их было всего двое, одна девочка и один мальчик. – Он выдержал театральную паузу, а потом нанес удар: – Родившиеся с перерывом в два года – другими словами, по одному. То есть недоступные для Волков. – Произносить этих слов не требовалось. Все и так поняли. И зашептались.
Оуверхолсер густо покраснел.
– Зачем ты это сказал? Я говорил в общем, независимо от того, сколько детей рождается сразу, один или двое! Дай мне перышко, Джеффордс. Мне еще есть что сказать.
Но сапоги начали барабанить по полу все сильнее и сильнее. Оуверхолсер сердито огляделся, из красного стал багровым.
– Я говорю! – взревел он. – Или вы не хотите меня слушать, спрашиваю я вас?
В ответ раздалось: «Нет», «Не теперь», «Перышко у Джеффордса», «Садись и слушай». Тиан понял, Оуверхолсер познает на собственном опыте, пусть и поздновато, что в глубине души самых богатых и самых удачливых в деревне не любят. Эти менее удачливые и менее хитрые (в большинстве случаев первое шло рука об руку со вторым) могли снимать шляпу, когда богатые проезжали мимо на телеге или в двуколке, могли послать зарезанную свинью или теленка в знак благодарности за помощь, оказанную наемными работниками богача при постройке дома или амбара, богатым могли аплодировать на общем собрании в конце года за покупку пианино, что теперь стояло в Павильоне. Но теперь мужчины Кальи с радостью выбивали сапогами дробь по деревянному полу, пользуясь случаем «опустить» Оуверхолсера.
Оуверхолсер, не привыкший к такому обращению, более того, ошеломленный случившимся, предпринял еще одну попытку:
– Могу я взять перышко, дай его мне, прошу тебя!
– Нет, – ответил Тиан. – Позже, если захочешь, но не сейчас.
Ему ответили криками восторга. Кричали в основном самые мелкие фермеры и их наемные работники. Мэнни компанию им не составили. Они еще больше прижались друг к другу, слившись в сплошное синее пятно посреди зала. Такой поворот событий явно поставил их в тупик. Воун Эйзенхарт и Диего Адамс тем временем переместились к Оуверхолсеру, зашептались с ним.