Волк среди волков - стр. 66
Пагель нашел только газетчика, но он не станет помещать свой капитал в газеты. Нет, благодарю покорно, это не для него. Он прочитывает заголовок: «Открыть границы оккупированной зоны!» – а ему все равно, пусть их как хотят, это все чушь!
Он набрел на цветочницу, она стоит у автобусной остановки и торгует розами. Вот это да! Явиться к господину Цекке, у которого целый розарий в саду, и ткнуть ему в нос огромный букетище! Мысль показалась Пагелю столь соблазнительной, что он чуть не купил. Но пожал плечами и пошел дальше. Он не очень уверен, что Цекке отнесется к его деловому визиту легко и юмористически.
Несомненно одно: денег в кармане оставлять нельзя. Охотней всего Пагель отдал бы их нищему, это всегда приносит счастье. Но здесь в Далеме и нищих-то нет. Они держатся охотней таких мест, как Александерплац, поближе к беднякам. У тех скорее найдется немножко лишних денег.
Некоторое время Вольфганг шел за пожилой худощавой дамой, которая своей серенькой жакеткой с выцветшими сиреневыми отворотами и своими длинными серьгами из поддельного черного жемчуга произвела на него впечатление «стыдливой бедности». Но потом он раздумал сунуть ей в руку свои деньги: было бы самым дурным предзнаменованием, если бы не удалось отделаться от денег сразу и ему вернули бы их назад.
Наконец Пагелю подвернулась собака. Он сидел довольный на скамье и, ласково приговаривая и посвистывая, приманивал к себе красно-пегого фокса, видимо, отставшего от своих хозяев. Собака была вне себя от восторга, она лаяла на льстеца упрямо, с вызовом, потом вдруг стала ластиться, доверчиво наклонила голову набок и завиляла обрубком хвоста. Вольф только было схватил ее за ошейник, как она уже опять понеслась с радостным лаем по зеленым дорожкам, в то время как девушка служанка, размахивая поводком, бежала за ней и призывала с отчаянием: «Шкалик! Шкалик!»
Поставленный перед выбором между спокойно покуривающим мужчиной и взволнованной девушкой, фокс решил в пользу мужчины. Он вызывающе ткнул Пагеля носом в ногу, в глазах его стояла ясная просьба начать новую игру. Только Вольф успел засунуть ему под ошейник свои кредитки, как подбежала девушка, разгоряченная и возмущенная, и выпалила, задыхаясь:
– Оставьте в покое собаку!
– Ах, фройляйн, – сказал Вольфганг. – Всех нас, мужчин, тянет к шкалику. И… – добавил он, потому что свежевыстиранное платьице надето было на миловидную девушку, – и к любви.
– Ах, вот как! – сказала девушка, и ее рассерженное лицо так внезапно прояснилось, что Вольфганг тоже не мог не улыбнуться. – Вы не представляете себе, – продолжала она, стараясь взять на поводок танцующего и визжащего фокса, – сколько мне горя через эту собаку. Постоянно заговаривают разные мужчины… Это что такое? – спросила она с удивлением, нащупав под ошейником бумажку.