Волчий мох - стр. 36
Софья Николаевна, супруга пана Ружевича, тоже задором не полнилась, хотя, можно сказать, это было её обычное состояние. Она имела удивительное свойство всегда оставаться незаметной: никогда ни с кем не спорила, не повышала голос и по возможности всегда избегала лишнего внимания к себе. Для тихой и невластной женщины шумное общество было в тягость, особенно в последние годы. В былые времена ей часто приходилось терпеть и пышные застолья, и сальные шутки подвыпивших гостей и при этом казаться хлебосольною хозяйкой. Такова уж выдалась её натура, которой больше подходила роль серой мышки. А в немногие праздничные дни этой «серой мышке» хотелось лишь чего-то доброго, тихого и душевного.
Сидя за столом, старшие сожалели о былых, более счастливых временах. Младшие журились о настоящем: паненки сидели в чопорной благопристойности, но сердца их обливались кровью, слыша доносившиеся из деревни весёлый смех и песни. А тут ещё Палашка столько интересного понарассказывала о том, как гуляет и шалит молодёжь на колядки, что юных девиц тоска прямо-таки аж разбирала.
Накануне узнав, что Палашка намерилась в эту ночь сбежать и тоже предаться колядным потехам, паненки и вовсе загрустили. А запретить ей им было совестно. Меж собой Мария и Гражина не раз вели речь о том, чтобы тоже погулять в Рождественскую ночь. Но вот дальше мечтаний дело не шло: они и позволения не решились бы спросить у пана Ружевича. Принадлежавшие к другому сословию, девицы прекрасно осознавали, в какой свет им разрешено выходить. Да вот только здесь, в глухом Полесье, этого света настолько мало, что юные паненки просто задыхались от нехватки общения – хоть светского, хоть просто человеческого.
В таком вот минорном настроении семья Ружевичей встречала Рождество.
И вдруг на дворе дружно завелись собаки, а через минуту послышался странный шум, какие-то стуки, топот. Собаки уже просто разрывались от яростного лая.
За столом в панском доме все испуганно переглянулись и замерли.
В столовую вбежала оторопелая прислуга.
– Что там происходит? – строго спросил пан Ружевич.
– Дык… ето… – замялась кухарка, а потом вдруг разом и выпалила: – Коза пришла!
Палашка, вскочившая следом за кухаркой, в подтверждение возбуждённо закивала головой. Было заметно, что прислуга взволнована, но вот волнение это было явно не из тревожных. А Палашка – та и вовсе не могла сдержать тянущиеся к ушам уголки губ.
Затрепетали молодые паненки, ну очень уж им хотелось чего-то яркого в этот праздничный вечер.
Что за коза явилась под окна панского дома, все сразу же поняли. А вот как принять ее – ждали решения главы семейства. Как-то уж непривычно было, чтоб колядующие дерзнули заявиться на панский двор.