Волчий билет - стр. 28
– Слушай, раз у тебя уже «Крузак» под жопой, «девятку» отдай мне, ты же обещал.
– Отдам, без базара, погоди только немного. Рано мне еще светиться. Да и Палыча нужно выследить где-то, а на «Крузаке» не реал, нужно неприметную тачку.
– Ладно, может, я тогда с тобой? Не могу уже без дела сидеть.
– Вова, ну куда ты все скачешь, вперед паровоза? Подожди немного, как ты там говоришь? Поспешишь – людей насмешишь? Сам подумай, будет Палыч при постороннем разговаривать? Меня бы не послал куда подальше.
– И то верно. Может, у тебя пока поживу? Буду тихо сидеть, как мышка. Хоть в курсах буду, что творится, советом, может, подмогну, одна голова хорошо, а две лучше, а?
– Ладно, живи пока, но на улицу ни ногой, в магазин даже, говори, что надо, принесу, а то у тебя рожа больно приметная.
Так и порешили пока действовать, пока Деда не вычислим, а там видно будет. Пока суть да дело, пришло сообщение на пейджер от Фила: «Куда пропал?» Но решили пока не отвечать, Деда нужно найти, потом отмажемся. Но и надо было его успокоить, а то искать начнет. Ответил: «Пока на дне, скоро заеду».
Еще три дня я безрезультатно, утром и вечером, как на работу, ездил караулить Деда, вставал в разных местах двора, особенно в том месте, где встречались вместе с Хохлом, толку нет. Тогда я выбрал один объект, где было оживленнее всего. Продуктовый ларек там один был на всю округу, там я и решил его дожидаться.
Пока сидел в машине и смотрел на входящих и выходящих покупателей, вспомнил вдруг детство, как мама часто ставила меня в очередь, если привозили дефицит какой-нибудь. Узнавали об этом, если замечали оживление у магазина или соседка зайдет, скажет, что сгущенку привезли. Тогда мама, если работает или занята по хозяйству, приведет меня, поставит в очередь, даст денег на три банки, потому что больше в одни руки не давали и оставит меня изнываться. Одно утешение, что разрешит потом сварить одну. Магазин маленький, как этот ларек, всю очередь не вмещает, потому стоишь сначала на улице. Делать нечего, то есть буквально, только как переминаться с ноги на ногу, наблюдать и думать. Пытаешься догадаться, завидуя, что пацаны сейчас делают, играют в футбол или на озеро на великах погнали. Потом считаешь, сколько осталось до двери человек и думаешь, быстрее бы войти, а там и до прилавка недалеко. Но когда, наконец, попадаешь в магазин, нет там никакого прилавка, одни спины, бока и животы, гул женских голосов. Становится тесно и душно. Выходящие счастливые обладатели сгущенки выбирают путь протолкнуться на выход именно через тебя, где бы ты ни стоял. Замечаешь, что в очереди стоят исключительно женщины и дети. Оно и понятно – мужчины или на работе, или толкаются и дерутся в другом, вино-водочном магазине. Это я потом узнал, когда вырос и попал уже в ту очередь. Замечаешь, что как ни странно, ни одна женщина не стоит одна, все они неизбежно разбиваются по парам и болтают. Но если их оказывается нечетное количество, значит, где-то они стоят втроем. И вот, наконец, после долгих мучений, ты замечаешь прилавок и появляется хоть одно приятное занятие – считать, сколько людей отделяют тебя от кассы. Казалось бы, твои мучения скоро закончатся, но не тут-то было, к твоим мукам прибавляется еще и негодование. Просто ты видишь, как очередной счастливчик выбывает из очереди, но твой счетчик не уменьшается, а иногда даже увеличивается. Просто, оказывается, чем ближе к кассе, тем больше появляется тех, кто, оказывается, занимал очередь, а ты еще очень, очень, бесконечно долго стоишь на одном месте, видишь локоть, но не можешь укусить. А потом, в самом конце, еще слышишь над головой шокирующую тебя фразу женским голосом: «О, уже наша очередь, ничего себе как быстро».